Елена Райдос - Игра в Реальность

– Дали, ты напрасно думаешь, что существуют какие-то особенные люди, обладающие даром, и все прочие, у которых этого дара нет,– в сотый раз пытался втолковать ей Учитель. – Абсолютно все проявленные сознания обладают потенциалом развиться до уровня Творца и даже Создателя. Просто нужно работать и не опускать руки. Всё, чего тебе удастся достичь в этом воплощении, останется с тобой после смерти тела. Тогда в следующей жизни тебе уже не придётся начинать с нуля.

Следующая жизнь… Так далеко Дали не заглядывала, она и в этой жизни успела сделать лишь первые шаги. Да, ей было не по себе от осознания своей беспомощности, но в Школе было столько всего интересного. Так стоило ли тратить время на никчёмные фрустрации? В конце концов Дали вняла увещеваниям своего Учителя и, махнув рукой на глупые девчачьи переживания, принялась с азартом изучать азы управления Реальностью. Вскоре она уже стала своей в этой странной тусовке. Её полюбили за покладистый характер и неизменное стремление всем помогать. То, что Дали не могла поставить элементарный энергетический щит или вылечить простуду наложением рук, ни у кого не вызывало ни малейшего раздражения. С ней охотно делились личным опытом, давали советы и подсказки.

Однажды папина сестра Маргарита, тоже из продвинутых Игроков, которая нашла себя в целительстве душевных недугов, заехала в Школу и решила взять Дали под свою персональную опеку. Теперь по вторникам девушка помогала своей тётке в её собственной маленькой больничке. Если честно, к целительству у Дали не было никакого влечения, но не отказываться же от столь щедро предложенной поддержки. Да и лишних знаний тоже не бывает.

На выходные Дали возвращалась домой побыть с родителями. Папа всегда с интересом выспрашивал её про учёбу и про само Убежище. Чувствовалось, что ему очень хотелось бы туда вернуться, и он по-хорошему завидовал своей дочурке. А она так и не решилась расспросить его про то, что с ним там случилось восемнадцать лет назад. Сама мысль о смерти любимого папочки, пусть даже не окончательной, вызывала у Дали приступ паники. Так что лучше было оставаться в неведении. А вот мама совсем не интересовалась Школой. Как выяснилось, она и сама когда-то была ученицей Тарса, но почему-то даже не пыталась использовать свой дар в базовой Реальности.

***

Было ещё совсем рано, за окном висела плотная пелена тумана, и от этого казалось, что утро будет ненастным. Но Роб знал, что это всего лишь обманка для лентяев. Стоит только подняться метров на пятьдесят по ступенькам, ведущим к монастырю, как окажешься выше туманной дымки под ясным голубым небом. Пора было вставать. До благословения Его Святейшества оставалось ещё минут сорок. Можно было успеть походить ко́ру вокруг главного храма, хотя бы с десяток кругов, чтобы настроиться на правильную волну с самого утра.

Роб жил при монастыре уже третий год и каждое утро не переставал благодарить всех будд за тот счастливый случай, что привёл его в Тингри. Этот небольшой бонский монастырь, расположенный в горах на севере Индии, стал ему вторым домом. Нет, Роб не ушёл в монахи, хотя поначалу именно это и собирался сделать. Здесь это было не обязательно. Можно было просто жить в монастырском гестхаузе, практиковать и слушать наставления ламы. Никто его не неволил, но и не прогонял. За два года к Робу привыкли, хотя и не стали считать своим, но и чужаком он уже не был.

Поначалу, конечно, было непросто, особенно пока он не выучил тибетский в достаточной степени, чтобы свободно общаться на бытовые темы. Монахи называли его «зелёные мозги». Робу такая кличка даже нравилась и вовсе не казалась обидной, хоть он и понимал, что под словом «зелёные» подразумевалось «незрелые». Но так было только в первые полгода. Когда он начал довольно бойко общаться на их родном языке, монахи, не ожидавшие от европейца такой прыти, сменили своё недоверие на доброжелательность. В сущности, многие из них оказались очень симпатичными ребятами. Дружбы, правда, не получилось, но отношения установились вполне приятельские.

В монастыре обучалось несколько сотен монахов от самых мелких пацанят не старше семи до взрослых дядечек сильно за сорок. Было очень необычно видеть в одном месте столь разновозрастную аудиторию. Для малышни в монастыре существовала специальная школа, а монахов постарше обучали трое лам в статусе учителей. Глядя на улыбчивых и беззаботных мальчишек в бордовых монашеских рясах, Роб частенько ловил себя на мысли, что по-хорошему им завидует. Его детство было совсем иным.