Вадим Панов - Людоед пойман

— Пусть он ответит! — потребовал Порох.

— Не надо.

И снова Берецкий сумел показать, кто здесь отдает приказы. Спокойное «Не надо» заставило Пороха отступить, а Пантеру успокоиться. Конфликт погас, не разгоревшись.

— Хочу знать, почему вы такие дерганые? — Туман с любопытством уставился на главного циркача. — Зачем вы едете в Белозерск?

— Не твое дело! — рявкнул, словно выплюнул, Гиббон.

— Он все равно узнает, — скривился Пантера, жестом возвращая горячего помощника на диван. Помолчал, глядя на Пороха, и нехотя сообщил: — Мы едем покупать у русских оружие.

— И везете деньги? — уточнил Берецкий.

— Много денег, — подтвердил Урод. — Золото.

— Это все, что я хотел знать.

— Правда?

— Конечно, нет…

А примерно через тридцать минут, когда они закончили общаться с Уродами, прошли через последний вагон первого класса и привычно остановились в тамбуре, Порох решил подвести итог:

— Итак, у нас трое подозреваемых: Бобрыкин, Самойловы и Гиббон…

— А ты внимательный, — протянул Туман, не отрываясь от планшета. Судя по всему, он освежал в памяти сделанные заметки.

— Удивлен?

Однако сейчас Берецкий не был настроен шутить.

— Меня удивляет другое…

— Что?

— Почему он убил Шамиля так дерзко? — Порох вздрогнул, и ликтор немедленно извинился: — Прости, но я должен вернуться к этому.

— Понимаю. — Здоровяк тяжело вздохнул. — Шамиль… Что ты имел в виду?

— Если бы убийца просто застрелил Шамиля, мы даже не были бы уверены, что ищем Жрущего, — пояснил свою мысль Туман. — Но он повел себя очень нагло, вырвал Шамилю сердце, словно бросая нам вызов.

— Может, был голоден? — предположил Порох.

— Он поел за два дня до убийства Шамиля, — напомнил Берецкий. — После этого вы и стали его ловить.

— Ах, да… — Здоровяк почесал в затылке и неуверенно предположил: — Не смог удержаться? Ну, то есть убил Шамиля, а потом решил поесть. Сердце для них деликатес.

— Я тоже так подумал, — поддержал напарника ликтор. — Или же мы имеем дело с очередным проявлением их безумия.

— Ты считаешь Жрущих сумасшедшими? — прищурился Порох.

— Не совсем… — задумчиво ответил Туман. — Я склонен считать людоедство не отклонением, а процессом превращения в зверя. При пожирании себе подобных исчезают запреты, ограничения, мораль… Исчезают законы Божьи и человеческие. Появляется чувство превосходства — ведь ты знаешь, каковы люди на вкус… Появляется ощущение себя хищником, которое ведет к новым убийствам — хищник не может не убивать…

— Чувство превосходства появляется у любого человека с оружием, — хрипло произнес Порох. — Зандр переполнен ублюдками с комплексом превосходства.

— Согласен. Но я видел и нормальных людей с оружием. А вот нормальных людоедов — нет. — Туман приподнял брови, словно приглашая поспорить, но возражений не последовало, и Берецкий продолжил: — Но мы отвлеклись. Итак, теперь все знают, что в эшелоне едет ликтор. И сейчас все наши подозреваемые увидят, как ликтор, состроив сосредоточенную физиономию, торопливо и в полном одиночестве идет в хвост поезда. Время глухое…

— Ты для этого попросил Куманина задержать отправку эшелона? — догадался здоровяк. — Поэтому сделал рейс ночным?

— Днем на меня не напали бы.

— А сейчас нападет?

— Скорее всего.

— Почему?

— Потому что он боится, — уверенно ответил Туман. — Страх — лучший повод для нападения. — Заметил недоумение на лице напарника, рассмеялся и похлопал здоровяка по плечу: — Не бери в голову: три к одному, что он нападет.

— Но почему?

— Потому что ему надо, чтобы ты поймал преступника. Он убьет меня и подбросит улики какому-нибудь бедолаге, которого ты пристрелишь.

— Я не такой уж и тупой.

— Каждого можно обмануть: и тебя, и меня, — спокойно ответил Берецкий.

— На кого ставишь? — тут же спросил Порох.

— На Самойловых.

— Почему?

— Потому что они знали соседей-людоедов еще до Времени Света, а значит, Жрущие Дни прошли вместе…

— Что косвенно указывает на то, что Самойловы тоже ели мясо, — понял Порох.

— Вторая странность: они жили в Зандре, их все устраивало, но после той истории бросили все и отправились в Ярик.

— Боялись, что их тоже разоблачат?

— Вероятно.

Порох усмехнулся, покачал головой и с уважением произнес:

— Когда ты говорил, что убиваешь их хитростью, я не поверил. А теперь вижу, что ты — настоящий охотник. — И вздохнул: — Я ставлю на Гиббона.

Он был достаточно умен, чтобы понимать — это наркотик. Болезненная зависимость от… От всего: выслеживания добычи, забоя добычи, запаха первой крови из забиваемого тела, вкуса мяса, вкуса сердца и — самое главное! — упоительного чувства полного превосходства.