ЛенаФуксия - Несмотря на расстояния и время

– О! Вот ты где! Я заглядывала, но тебя не увидела! Ты где пряталась?

– Я не пряталась, я пилот поправляла под столом. Что-то монитор моргает…

– А-а, – протянула Малин, но ей было некогда переваривать мою информацию – она спешила излить на меня свою: – Я прибежала с тобой посоветоваться! Представляешь, мне предлагают принять участие в конкурсе визажистов! Что скажешь? Принять или не принять?

– Конечно, прими!

– Да? – переспросила как-то неуверенно. – Мне казалось, что ты против всякой публичности. Конкурсов, показов…

– Для меня это неприемлемо, потому что мне нельзя светиться. Первый и последний раз, когда я засветилась, – победа на международном чемпионате по киберспорту. Наша институтская команда заняла первое место. О нас написали во всех газетах и интернетах!

– Да ты что! Я не читала… Давно?

– Неважно. После этого меня нашёл старик… А я поняла, что публичность – это не для меня. В твоём случае это будет во благо. Ты засветишься – сделаешь себе имя, соответственно, появятся новые более богатые клиенты и так далее. Ну а если ты победишь!.. Тогда сможешь даже свой салон открыть!

– Точно! Спасибо! Я побегу, скажу, что согласна!

– Подожди, а почему ты прибегала? Ты что, не могла мне это по телефону спросить?

Малин пожала плечиками.

– Наверное, хотела увидеть твою реакцию. По телефону ты всегда так безэмоционально говоришь…

Малин, цокая каблучками, убежала.

– Только помни: я твоим манекеном не буду! – крикнула я ей вслед.

– Хорошо, там наверняка будут желающие! – ответила она уже с лестницы.

Итак, мо́рок… Малин меня не увидела, хотя смотрела на моё кресло. Нет, всё же Малин – ненадёжный свидетель.

Быстро оделась и вышла на улицу. В ближайшей подворотне, чтобы не попасть на уличные камеры, произнесла заветную считалочку. Когда снова оказалась на улице, для меня в окружающем мире ничего не изменилось. Я даже видела себя в витринах, но отражение казалось полуразмытым.

Интересно было смотреть на прохожих, которые натыкались на меня, но видели пустое пространство, обходили и шли дальше. Точно сказано: «Мимо пройдёт – ничего не поймёт».

Продолжая эксперимент, зашла в булочную. На прилавке были выложены свежайшие багеты. Взяла один, и он тут же покрылся дымкой. Продавщица даже не обратила внимания. Я несколько раз помахала багетом у неё перед лицом – реакции никакой! Работает! Возвратила багет на место. Зашла в дальний угол и произнесла обратную считалочку. Вернулась к прилавку.

– Добрый день! Надо же, я так задумалась, что не заметила, как вы вошли, – сказала мне удивлённая продавщица.

– Я возьму вот этот багет, – забрала багет, которым только что махала, расплатилась и вышла.

Вообще морок открывал очень интересные перспективы. В пятнадцать лет я бы сконцентрировалась на воровстве кошельков – самое простое с таким умением.

Неудивительно, что Эль шагнул дальше – раз в год чистит казино и тотализаторы. Снимает суммы, которых мне бы хватило лет на пятьдесят безбедной жизни. Видимо, парень живёт на широкую ногу.

Задумавшись, не заметила, как съела багет целиком и вошла в квартиру.

Интересно, считалка-заклинание предусматривает случаи, когда невидимку могут заметить, но тут же отводит глаза, устанавливая, что увидевший всё равно ничего не поймёт.

А вот бабка в Сен-Тропе поняла. Или всё же кроссовки без содержимого порвали силу заговора? Мне захотелось пообщаться со старушкой. Почему бы не слетать в Сен-Тропе?!

Снова вру. Причём сама себе. Плевать мне на эту старую каргу.

Истинная причина сводила низ живота и вызывала любовное томление: я надеялась встретить там Эля…

Я не знала, что там буду делать, но мне вдруг показалось, что поездка в Сен-Тропе поможет отыскать его след.

Поэтому я немедленно купила билет на ближайший самолёт, собрала вещи для беззаботной туристки, скинула Малин сообщение, что уехала по работе, и отправилась на Лазурный берег.

Где и как я найду «глазастую» бабку, я не представляла. Ещё меньше я представляла, где мне искать в этом городе Эля. Решила начать с задворок отеля, за стенами которого толпа пыталась разорвать неудачливого невидимку.

Короткие шортики, босоножки, легкомысленная канареечная маечка, волосы, заплетённые в две косички, на лице очки в розовой оправе – в таком виде я пошла по улице, на которую выходили задворки «моего» отеля.

Улица долго тянулась вдоль оград каких-то отелей. Вот и ограда «моего». Ещё пара сотен метров – и я у стены «моего» флигеля, а вот и дерево, по которому я несколько раз спускалась и поднималась. Вот угол, в который загнали Эля. Дальше метров сто пришлось пройти вдоль глухого забора, наверное, тоже отель. Стена резко оборвалась, переходя в живую изгородь, которая, в свою очередь, закончилась поворотом на соседнюю улицу. Этот поворот я знала, если пойти по улице направо, то можно дойти до рынка, на котором я покупала одежду. После этого небольшого перекрёстка улица продолжилась жилыми домиками в два-три этажа. Вполне живописный жилой квартал. Теперь понятно, откуда обыватели гнали Эля.