Наташа Ридаль - Атрия. Камешки в пустых ладонях

– Может, нам лучше уйти? – так же шепотом предложил Пий.

– Неужели вы верите в огнедышащего монстра? Это всего лишь сказки старой няни, – резонно заметила Лика. – Но человеку внизу явно нужна помощь.

– Думаю, надо позвать мастера Северина, – пробормотал Пий, у которого от страха вспотели ладони.

Из люка снова раздался отчаянный вопль, и Трис решительно откинул крышку.

– Нет времени, – прошептал он и начал спускаться по крутым деревянным ступеням.

У Лики дрожали колени, однако мысль о том, что Трис окажется один на один с неведомым врагом, заставила ее отправиться следом. Лестница привела их в узкий тоннель, где воздух был затхлым, как залежавшийся сыр. Свет одинокого факела, воткнутого в стену, выхватывал из темноты проем, ведущий в другое помещение. От лестницы его отделяло не больше десяти шагов, и ребята сразу поняли, что там кто-то есть.

Сверху раздалось пыхтение, а затем рядом с ними возникла Фрея. Трис прижал палец к губам и бесшумно подобрался к проему. Девочки тоже приблизились, осторожно заглянув внутрь.

Из-за внушительной толщины стены ребята могли видеть только то, что происходило прямо перед проемом. Человек в разорванной окровавленной рубашке был подвешен за руки в кандалах к железному крюку, вделанному в потолок. Он громко стонал. Другой человек стоял рядом, держа в замотанной тряпкой руке раскаленный железный прут. В следующую секунду он быстрым движением прижал конец прута к животу подвешенного человека. Тот дернулся и снова завопил. Лика зажала рот рукой, в нос ударил тошнотворный запах паленой плоти.

Стало ясно, что ребята ничем не смогут помочь несчастному. Они уже собирались вернуться к лестнице, как вдруг услышали голос третьего человека, до сих пор не попадавшего в поле их зрения. От звука этого голоса Фрея вздрогнула, а Лика и Трис невольно посмотрели на нее.

– Назови имя, – спокойно произнес невидимый мучитель.

– Фрея, – едва слышно выдохнула Лика, – это твой отец.

Дети взлетели вверх по лестнице, захлопнули крышку люка и со всех ног бросились прочь. Пий, перепуганный их видом еще больше, чем жуткими воплями, помчался следом.

Они бежали, пока не достигли последнего коридора, и лишь тогда остановились, чтобы перевести дух.

– Что там было? – спросил Пий, сгорая от любопытства.

Лика и Трис переглянулись и вопросительно посмотрели на Фрею. Она была мрачнее тучи.

– Не смейте никогда – слышите? – никогда об этом говорить! – приказала девочка тоном, не терпящим возражений, и, не дожидаясь ответа, зашагала по коридору.

Пий удивленно поднял брови, а Лика и Трис только пожали плечами.

Они молча шли за Фреей, пока не оказались у проема в стене, откуда вверх уходила лестница. Трис взял у Пия факел, поднялся по ступеням, но быстро вернулся, качая головой.

– Решетка заперта, – сказал он. – Это не та дверь.

– А если кто-то ее запер? – поежившись, предположил Пий. – Как мы выйдем?

– Вряд ли дверь всего одна, – ответил Трис. – Пойдем дальше.

Друзья снова двинулись вдоль коридора и, дойдя до следующей лестницы, не сговариваясь отправили вперед Триса. На этот раз он возвратился не так быстро.

– Нам сюда, – пробормотал он, бросив отчаянный взгляд на Лику, словно пытаясь предупредить ее о чем-то.

Девочка нахмурилась и взбежала вверх по ступеням. У распахнутой решетки стоял Арон Северин с непроницаемым лицом. Встретившись взглядом с его бледно-голубыми глазами, казавшимися почти бесцветными, Лика поняла смысл безмолвного предупреждения Триса. Снисходительная улыбка Бланки, маячившей за спиной дяди, только подкрепила ее худшие опасения. Северин молча дождался, пока все дети с виноватым видом выстроились в коридоре, затем запер решетку и повернулся к ним.

– Я считал вас достаточно взрослыми, когда брал на эту прогулку, – заговорил мастер тихим голосом, не предвещавшим ничего хорошего. – Очевидно, я ошибся. Взрослые тоже любят играть в игры, но они всегда знают, где и когда это совершенно неуместно. Полагаю, вы догадываетесь, что будет, когда о вашем поступке узнает министр Карр?

– Но дядя, – пролепетала Лика. – Мы заблудились. Мы не виноваты.

– Нет? – нахмурился Северин. – Имей смелость признать вину и не унижаться до оправданий.

– Вы не расскажете об этом министру, – неожиданно проговорил Трис.

– Что, прости? – мастер арены поднял бровь, искренне удивившись наглости мальчишки.

– Это была ваша идея отвести нас в амфитеатр. Вы за нас отвечали. Если министр узнает, что мы чуть не потерялись, он не на шутку рассердится на вас. Так что не в ваших интересах ставить его в известность.