Анна Крокус - Любопытство

Рейчел сидела с глупой улыбкой и не знала, что и сказать. Её тронул романтичный рассказ Виктории. Она снова взглянула на фотографию пары, чтобы прочувствовать момент их встречи.

– А где он сейчас, мэм?

– В лучшем мире. Его нет со мной вот уже пятнадцать лет.

– Примите мои соболезнования, я не знала, что Вы – вдова…

– Не за что извиняться, у меня же на лице это не написано. Но это не самая моя большая потеря, детка. – Виктория снова заглянула в коробку, обшитую фиолетовым бархатом. Когда её рука держала очередной снимок – она дрожала. Но на её лице не дрогнул ни один мускул.

– Нашего сына звали Джозеф. Когда ему было двадцать четыре года – он… трагически погиб. Джози был перспективным мальчиком, учился в Медицинской школе при Стэнфордском университете, закончил её с отличием. Особенно интересна ему была психиатрия и поведенческие науки. Он хотел изучить природу своей болезни, потому что отлично осознавал, что лучше подружиться с тем, с чем придётся прожить всю свою жизнь… Незадолго до смерти Джозеф перебрался поближе к нам, в Бруклин. Ему было комфортно в окружении родных мест, они его вдохновляли. И работу ему предложили недалеко – в Джерси-сити. Он часто ездил туда на велосипеде, слушал музыку или аудиокниги… Он обожал старые альбомы Radiohead, Interpol, REM и философию Камю. У нас с ним была особенная связь.

Когда Рейчел взяла в руки снимок, то увидела улыбчивого парня нордической внешности: у него были светлые, почти пепельные волосы, которые немного вились у лица, глубоко-посаженые серо-голубые глаза, тонкие алые губы, выступающий подбородок. Родинка над левой бровью терялась на его лице, но добавляла аккорд невинности. Он явно унаследовал улыбку и глаза Виктории. Остальными чертами своего лица он походил на своего отца – Стивена. Рейчел поймала себя на мысли, что влюбилась бы в этого парня, если бы не…

– Мэм, что же с ним случилось? – машинально прошептали её губы.

Женщина снова взглянула на фотографию сына и поднесла пальцы к губам, пытаясь унять их дрожь. Теперь она сомневалась в том, что решилась рассказать об этом страшном периоде в её жизни.

– Джозефу поставили диагноз в шестнадцать лет: биполярное аффективное расстройство второго типа. Конечно, в современном мире это не приговор, вовсе нет. Тем более, когда ты живёшь в Нью-Йорке, и на каждом шагу есть специализированные клиники и лучшие психиатры со всей Америки. – она всплеснула руками и подавила нервную улыбку, закусив губы. – Поначалу, мы со Стивеном были напуганы этим диагнозом, так как никогда с этим не сталкивались, жили своей спокойной, размеренной жизнью… Но только не Джозеф. Он всегда был другим и смотрел на мир под другим углом. Мы никогда не понимали, почему наш мальчик, например, не восхищается тем, чем мы. Словно что-то постоянно мешало ему радоваться жизни. Ещё более странным оказалось то, что по мере взросления его депрессивные состояния резко сменялись порывами радости и жаждой жизни. Со временем невозможно было предугадать, каким же он будет завтра… Никогда не забуду слова лечащего врача: «Биполярное аффективное расстройство требует почти пожизненного лечения, иллюзий у вас быть не должно».

– Это так ужасно… – отозвалась Рейчел, не в силах найти слова утешения для матери, потерявшей ребёнка. – Но Вы говорили, что родные места его вдохновляли, значит, был шанс на выздоровление?

– Ему были по душе те места, в которых он вырос, это – бесспорно. Путешествовал он с большой неохотой… После учёбы в Медицинской школе Джозеф вообще не хотел никуда выезжать – боялся, что не справится с собой вдали от дома. Так, в семье заядлых путешественников появился заядлый домосед! – Виктория улыбнулась и снова всмотрелась в окно, будто ища там утешения. – Его вдохновляло его окружение: несмотря на расстройство, он не противился общению с людьми, не был интровертом. Наоборот, ему всегда была интересна жизнь других, «нормальных» людей. Он смотрел фильмы, читал книги, изучал биографии музыкантов, да и вообще любил наблюдать за прохожими на улицах и ловить их настроение, улыбки… А ещё, Джозеф был прекрасным слушателем. Всё услышанное он примерял на себя, переживал всё хорошее, учился отстраняться от плохого.

– А лекарства ему помогали?

– Препараты не всегда стабилизировали его состояние, тем более на них нужны были немалые средства. В последнее время он считал себя обузой для нас, чем страшно обижал Стивена. Говорят, что люди с биполярным расстройством становятся агрессивными, но Джозеф никогда не был с нами груб. Он злился только на себя. Он часто мне говорил: «Если бы у вас был бы второй ребёнок, то мне не было бы так стыдно».