Игорь Антошенко - Душа акулы

Прямой заместитель был лишь на два года младше директора, в силу чего воспринимать Джона Беркли как конкурента не имело смысла. Объективно претендовать на должность мог зам по науке, который был старше Ричарда, однако, по общепринятым меркам, довольно молод. Но Маркус Фергюсон на дух не переносил связанные с освободившимся креслом хозяйственные обязанности в силу чего, не раздумывая, публично открестился от открывающейся перспективы. Этот "научный червь" был заточен под другую работу. Неистово вгрызаясь в поставленную задачу, планируя и осуществляя эксперименты, он не унимался до тех пор пока не находил приемлемого решения, все остальное в этот момент для него попросту не существовало.

Уилкерсон напротив, был не только молод и энергичен, но и склонен к административной деятельности, а вот ученым оказался весьма посредственным. Ричард не генерировал собственных идей, подобных сотрудников в институте было подавляющее большинство, но, заполучив в свое распоряжение таковую, настойчиво отшлифовывал, доводя до ума, а это уже что-то, другим не удавалось и этого. Собственно говоря, на должность ведущего специалиста он вообще попал по случаю. В момент, когда образовалась вакансия, в институт нагрянула комиссия, имевшая цель разобраться есть ли смысл перепрофилировать их деятельность на борьбу с невиданной доселе болезнью плодившей самоубийц. Во главе прибывшей группы стоял Михаэль Гаррисон. Именно к нему в подчинение в случае чего переходило их научное учреждение, что в последующем и случилось. Уилкерсон хорошо помнил этот день, в университете он учился с Михаэлем на одном курсе и когда тот, обходя лаборатории, наткнулся на Ричарда, то был ошеломлен и откровенно счастлив. По-братски обняв однокашника, высокопоставленный "гость" с неподдельным интересом расспросил о делах, а напоследок предложил вечером отужинать в ресторане. Естественно, такое событие не осталось незамеченным, и он пошел на повышение.

Казалось бы, Ричард должен был быть благодарен Михаэлю, но этот случай лишь подлил масла в огонь, оживив уже затухшее пламя ненависти. Развилась она из неприязни, зародившейся в момент знакомства с теми из кого сложилась их университетская группа. Михаэль, сдавая экзамены, набрал самый высокий проходной бал, педагоги пребывали в восторге от его подготовки. Невероятно, он еще не начал учится, а о нем уже говорили. Но самое обидное скрывалось в другом. По правилам университета, придуманным спонсорами, абитуриент, оказавшийся в списке студентов первым, освобождался от платы за обучение. И это притом что отец Михаэля – ученый с мировым именем, имевший по понятиям Уилкерсона фантастический годовой доход, мог играючи справится с такими расходами.

Другое дело его родители, им возможность оплатить учебу сына далась ох как нелегко. Поженившись, они занялись единственным, что могло прокормить, и что было реально возможным в их положении: взяли кредит, заключили договор аренды на землю и организовали ферму. Работая по шестнадцать, а то и двадцать часов в сутки, молодая семья рвала жилы, выбираясь из банковской кабалы. В определенные дни отцу приходилось, оставляя хозяйство на хрупкие женские плечи, отправляться в город для реализации продукции. У мужчины был дар, он буквально притягивал клиентов: умел выслушать, основательно вникал в чужие проблемы, ненавязчиво давал идущие от сердца советы, мастерски рассказывал деревенские байки, да и товар был хорош. Через время соседи, разглядев торговый талант, стали переваливать на него эту часть своей работы, соответственно за определенную плату. В один прекрасный момент глава семейства осознал, перепродажа дает больше толку, чем ферма. Свернув хозяйство, семья перебралась в город. Поднабравшийся опыта родитель организовал несколько прибыльных торговых точек, со временем превратившихся в довольно респектабельные магазины. Теперь у родителей был не плохой бизнес, приносящий стабильный доход, на жизнь хватало, и у них появилась цель – дать образование сыну, подняв на более высокую ступень социальной иерархии. Им хотелось, чтобы он окончил самый престижный университет страны. Это буквально превратилось в навязчивую идею, после того как преподаватель физики, навестив отца в магазине, поведала что у мальчика незаурядные способности. Они так и не узнали, чем было обусловлено небывалое прилежание сына в изучении этой дисциплины. Ричард, как и многие мальчишки класса, попросту был влюблен в молоденькую учительницу. Девушка была чертовски красива, ее внешность завораживала, проваливая в состояние близкое к гипнотическому опьянению. Обычно школьники, когда в крови начинали играть мужские гормоны, испытывали необъяснимые волнующие чувства к сверстницам, но на фоне физички, так одноклассницы с нескрываемым раздражением называли ее между собой, девчонки выглядели серыми мышками. Хмелевшие же от объекта обожания "кавалеры" пытались всевозможными способами привлечь внимание. Одни пробовали услужить в мелочах, что-то подать поднести, другие отпускали шутки с подоплекой или намеками, кто-то, не сумев перешагнуть через робость, страдал молча. Ричард избрал другую тактику. Уилкерсон налегал на изучение предмета, причем выходя далеко за рамки, предписанные школьной программой, но скрывал это, что позволяло в последующем на уроках задавать вопросы-догадки, якобы непринужденно возникающие в его голове и уводившие в эту область. Учительница была в восторге, видя перед собой столь неординарного ученика. Раскрывать затронутые им аспекты для всего класса, где были собраны дети с различным уровнем подготовки и способностями, она не имела возможности, так же как не могла игнорировать интерес к предмету любимого ученика. Как следствие, девушке приходилось, задержавшись после уроков и оставшись в классе, выплескивать дополнительный объем информации. Ричард же знал все, что она должна была сказать, изображая внимательного слушателя. Важно было то, что они оставались один на один. Предано глядя в глаза, боковым зрением мальчишка любовался тем, как при дыхании движется ее грудь, млея от доносившегося аромата духов и волос. Он понимал – это все на что можно рассчитывать, но был счастлив, поскольку другие не имели и этого. Подгоняемый невидимой силой основного инстинкта Уилкерсон оказался к окончанию школы настолько хорошо подготовлен по физике и сопряженной с ней математике, что без труда сдал вступительные в университет, к превеликой радости родителей.