Люси Сорью - Страна василисков

Меч в руке Ороти вспыхнул голубым, пронзительно зашипев. Падающие капли дождя, сталкиваясь с вибрирующей кромкой клинка, рассыпались сотнями брызг.

Я непроизвольно отступил на шаг.

— Пора умирать. — произнёс он и шагнул вперед.

Я выстрелил.

В суматохе я не понял, сколько раз я нажал на спуск. Но я был так напуган, что выпустил сразу все пули.

Лишь одна из них попала в Ороти.

Крышу озарила яркая вспышка, заставив меня сощурится, и Ороти ринулся на меня. Я торопливо отскочил в сторону: на месте, где я только что стоял, воздух рассекла сияющая молния.

Ороти был быстр. Он двигался уже тогда, когда я только нажимал на спуск, и пуля лишь царапнула его по левому плечу, слегка повредив искусственные мышцы. Остальные пули ушли мимо; но Ороти был близко.

И у него был меч.

Я подался назад, но он не сбавлял своего натиска: виброклинок взвизгнул у моей головы, и я отчаянно дёрнулся всем телом в сторону, чудом избегая удара. Кровь бешено стучала в висках. Одно неверное движение, и я буду мёртв. Окончательно и бесповоротно мёртв.

И это будет очень скоро.

Новый удар распорол мой плащ, болтавшийся у меня за плечом, оставив от него две длинные полосы истрёпанной материи. Меч блестнул голубым заревом, и я отшатнулся назад, уходя от гудящего лезвия… и упал на крышу, ударившись спиной. Даже через бронекостюм удар вышиб из меня дух; пистолет выпал из разжавшихся пальцев. Я распахнул глаза, чтобы увидеть, как меч Ороти голубой вспышкой загорается надо мной; и моя рука двинулась сама по себе.

Ножны у меня на поясе выстрелили, и я в последний момент подставил свой меч под удар Ороти. Лезвие встретило лезвие. Во все стороны брызнули искры.

Красные глаза Ороти на мгновение расширились.

И мой меч сломался.

Лезвие переломилось пополам, громко зазвенев. Звон потонул в раскате грома.

Ороти занёс клинок надо мной. Я невидящими глазами смотрел, как вспыхивает высоко вверху шипящее лезвие в ореоле дождя…

…и как пули со сверхзвуковым грохотом вонзаются в плечо и руку Ороти.

Его отбросило в сторону. Брызнула кровь. Меч с шипением погас и зазвенел, падая на выщербленные временем плиты на крыше.

Я повернул голову.

Минадзуки стояла у лестницы, обеими руками схватив пистолет. Она была без шлема; ветер трепал её чёрные волосы. Золотые глаза горели огнём.

— ШТАЙНЕР!!! — выкрикнула она, перекрикивая шум дождя. — МЕЧ!!!

Я вскочил на ноги и обернулся. Выстрелы оторвали Ороти руку по локоть; землянин стоял на коленях, прижимая к себе кровоточащую культю. Из обрубка сочилась кровь; свисали обрывки лопнувших мышц.

Его взгляд вдруг метнулся в сторону, и я оглянулся вслед — чтобы увидеть меч, выпущенный Ороти, отлетевший в сторону, к самому краю крыши.

Изо рта Ороти вырвалось нечленораздельное шипение. Он вскочил на ноги, бросаясь вслед за мечом, протягивая вперед уцелевшую руку — и следом за ним отчаянно метнулся я.

Я успел раньше.

Мои пальцы сомкнулись на рукояти меча, брата-близнеца сломанного, нажатием включили его — лезвие запело — и пальцы Ороти царапнули землю там, где только что был клинок.

А затем я повернул меч и ударил вбок и вниз, отрубая Ороти голову.

Лезвие на мгновение застыло, вгрызаясь в шею землянина — и прошло дальше, брызнув фонтаном алой крови, разрезая наискосок, срывая наплечник с правого плеча. Следом за ним слетела голова, и тело Ороти, вдруг утратив волю, рухнуло плашмя.

Что-то тёплое каплями упало на мою голову, запятнав лицо.

Я опустил меч, не слыша его пения среди дождя. Грудь ходила ходуном. Колени ослабли. Меня всего трясло.

Минадзуки подбежала ко мне, опустив пистолет. Она посмотрела куда-то вниз, и я обернулся следом.

Отрубленная голова смотрела в небо остекленевшими глазами. Металлическая челюсть навечно застыла в удивлённом крике. Капли дождя, упавшие на вечно бледное лицо, напоминали слёзы.

Слёзы ярости.

— Это всё? — услышал я свой голос. Он показался мне чужим.

Валерия кивнула.

— Он мёртв. — сказала она. Её пальцы притронулись к моему плечу; я вздрогнул.

— Я думал, ты так и не придёшь.

— Пришлось задержаться. — ответила она. — Я поспешила, как только смогла.

Я кивнул. Позади нас, далеко у подножия железобетонных скал Домпрома, нерешительно зажглись ярко-белым первые фонари на улице Тангейзера.

— А остальные? — спросил я.

— Бланк и Королеву ранили. — сказала она. — Но они целы. Медики гвардейцев забрали Ранис.

Дождь шумел вокруг, словно пытаясь смыть произошедшее. Ветер свистел среди ферм телевышки.