Николай Живцов - Следак

– Слушай, а вот эта вчерашняя, которая у меня на коленях сидела… – начал я аккуратно задавать вопрос, чтобы выяснить, не Ленка ли вчера об меня весь вечер терлась.

– Да эта Юлька, она у всех на коленях сидит, – отмахнулся Алексей, давая понять, что вчерашняя девица даже не стоит упоминания.

– Всем дает? – все же уточнил я, с перспективой, так сказать.

– Никому не дает, – вновь вздохнул Алексей, – замуж хочет.

– Кто же ее возьмет, если она никому не дает? – подивился я.

Алексей уставился на меня непонимающе, и я заподозрил, что с сексом в СССР глухо. Сперва ЗАГС – потом секс, а не как у нормальных людей.

– Ладно, Лех, мне идти надо, – поспешил я распрощаться. – Ленке привет.

«Надеюсь, эта неведомая Ленка не будет против смены ухажера», – мелькнула мысль на выходе из корпуса.

Дом быта отыскался довольно быстро. Это было примечательное лишь обилием вывесок двухэтажное здание. Первый этаж почти полностью занимало почтовое отделение, а второй делили между собой ателье, фотостудия и искомая мною парикмахерская.

Поднявшись по вездесущим в этом времени бетонным щербатым лестницам, я пошел на химический запах и оказался в большом зале.

Посетителей в парикмахерской в это время суток оказалось немного, и все – женщины, часть из которых сидела в рядок у стены с колпаками на головах. Подобные я видел в кинофильмах.

– Чего тут встал? Ни пройти ни проехать. Не знаешь, что ли, где мужской зал? – Меня грубо пихнула плечом проходящая мимо дородная женщина, втиснутая в халат блекло-синего цвета. В руках она несла стопку чистых полотенец. – Степаныч, забирай клиента, а то стоит тут на проходе, работать мешает, – крикнула она неведомому собеседнику.

Не успел я подивиться своеобразному сервису, как из соседнего зала вынырнул сухопарый мужчина интеллигентной наружности.

– Молодой человек, проходите сюда.

Я поспешил последовать его приглашению и оказался в закутке с узким окном на четыре рабочих места. Мастер предложил мне занять крайнее кресло.

– Как желаете постричься? – вежливо поинтересовался он, когда я устроился.

– А какие стрижки вы делаете? – в свою очередь поинтересовался я.

– Модельная, бокс, полубокс, канадка, – перечислил он.

– Давайте канадку, – определился я с выбором. – И еще мне побриться.

– Усы оставляем?

– Нет, сбриваем.

Я их еще утром хотел сбрить, но выяснилось, что бритвенный станок у нас с Грегом один на двоих. Этот будущий геолог похерил свой еще в мае, когда ездил в какие-то дикие места на преддипломную практику. И ко всему прочему новых лезвий я не нашел, только использованные, засунутые в старые обертки.

Мастер, ловким движением рук упаковал меня в специальную накидку, после чего повел мыть волосы.

Спустя сорок минут на меня из зеркала смотрел почти прежний Сергей Королько и непроизвольно улыбался. Меня даже не печалила оставшаяся от усов над губой незагорелая полоска кожи.

– Одеколоном сбрызнуть? – напоследок поинтересовался мастер, материализовав в руке полулитровую стеклянную банку с пульверизатором. Видимо уловив на моем лице неуверенность, он добавил: – «В полет», другого, увы, нет.

– Давайте, – решился я. Дезинфекция как-никак.

Заплатив восемьдесят пять копеек за работу, я распрощался с мастером и направился в магазин. Нужно было купить мыльно-рыльные принадлежности.

Вернувшись на злополучный перекресток, где я еще вчера приметил вывеску «Промтовары», я в задумчивости остановился возле столовой. Завтрак в виде половины банки тушенки и черствого хлеба меня не особо насытил. Требовалось подкрепиться более основательно.

Кивнув своим мыслям, я смело шагнул в распахнутые двери и чуть не влип в мужскую спину. Пришлось резко тормозить. У самого входа начиналась очередь, которая тянулась до единственной в зале кассы.

«Стоит ли оно того?» – задумался я, с сомнением глядя на нее. Но спешить мне особо было некуда, так что решил задержаться.

Пока стоял, разглядывая помещение с его унылым интерьером, и наблюдал за посетителями и персоналом, заметил, что сама раздача блюд происходит довольно быстро, а вот основной затор образовался на кассе.

– Дамы, а можно вторую кассу открыть? – обратился я к представительницам общепита в белых халатах с косынками на голове, обслуживающим людей в зале.

После моего вопроса в столовой наступила тишина, даже перестала бренчать посуда.

Женщины, что стояли на раздаче, и кассирша, прекратив работу, с удивлением уставились на меня.