Константин Кизявка - Вкус истины

Хотят убить? И завернуть в одеяло? Что он сделал? Не бандит же какой-то!

Полицейский сильный, но руки замкнулись на поручне намертво. Подбежал еще один. Дёрнули. Оторвали, припечатали к асфальту моста. Заломили. Больно.

– Чуть не сиганул! – доложил первый. – Уже на взлёте схватил.

– Чего добиваются?! – голос второго сквозил горечью. – Чуть что, сразу того. Жили бы, радовались. Нет.

В Батайской полиции пахло старыми деревянными панелями и сигаретами. Люди сидели на креслах, стояли около стеклянной стены, вполголоса переговаривались. За квадратным окошком хмурился озабоченный дежурный.

– Романыч, – полицейский, доставивший Дениса, высокий, с квадратной как у Шварценеггера челюстью и светлыми, лихо зачесанными наверх волосами показал на пленника. – Тут суицид. Куда его?

– Это который с моста? – Романыч смотрел с беспокойным с интересом. – Чевой-то он? Как же ты, брат?

До Дениса дошло.

– Нет, – возмутился, – не суицид. Вы чего! Я просто за поручень. Батя у меня…

– Чего батя? – вник Романыч.

– Разбился. Мне по телефону сказали. Я стал. За поручень взялся. А тут вы.

– Валера, а ты его на второй этаж отведи, к Наговицыну. Может, правда, отец.

– Хоккей! – светлый дернул «самоубийцу». – Нам вон туда, по коридору. Давай.

Темный коридор, застоявшийся запах старой библиотеки. Крутые ступени наверх мимо большого портрета Дзержинского. Второй этаж. Номер кабинета 23.

– Товарищ капитан! Тут задержанный. Разрешите?!

– А чего ко мне?

– Романыч сказал. Тут надо прояснить. У него с отцом что-то.

Зашли внутрь. Прикрыл дверь.

В кресле, облокотившись на стол, сидел капитан. Залысины на лбу. Нос картошкой. Полицейский костюм, голубая рубашка, чёрный галстук. Внимательный карий взгляд.

– Присаживайтесь, – показал Денису на стул. – Отстегни его, Валера.

Щелчок. Теперь наручники не режут.

Денис опустился на краешек стула. На окне решетка. На стене, за спиной капитана, карта города и вымпелы. Один интересный, «Лучшему пионерскому отряду года». С золотыми горном и барабаном.

– Так что там с отцом? – полицейский развернул блокнот.

– Разбился. С восьмого этажа.

– Выпрыгнул?

– Нет. Он сплиты ставит. Сорвался. И напарник его.

– Ты гляди, – капитан вытащил из пачки сигарету. Щелкнул зажигалкой, затянулся. – Когда?

– Да вот, я как раз по мосту шел. Мама позвонила.

– И ты решил покончить с собой?

– Нет! Испугался просто, что тоже упаду. И схватился.

– Понятно. Где работаешь?

– Нигде.

– Как так?

– Не берут. Три месяца хожу, не берут.

– А до этого?

– До этого в армии служил. В Астрахани. Мотострелковые войска.

– Звание, награды.

– Сержант. Орден Мужества.

Капитан посмотрел на Валеру. Тот удивленно пожал плечами.

– А как так? Война была в Астрахани?

– Никак нет. Просто разминирование.

– Что-то я не понял. Ты сапер?

– Я, товарищ капитан, повар.

– Повар?! А разминирование?

– Юра Сидоров на мину наступил немецкую. Лягушку. Я ему помог.

– Повар? Помог? А почему не саперы?

– Они говорили, что уже всё.

– Я понял. Слушай, Валера, ты парня выведи на улицу. Документы проверил?

– Так точно.

– Вот и хорошо. Тут отец погиб. Надо эти вопросы… с моргом и кладбищем решать. Довези до дома. И, как там тебя…

– Денис.

– Да, Денис. О службе в полиции не думал? Если что, приходи. После праздников. Спросишь капитана Наговицына. Я пристрою. Нам тут люди нужны.

– Спасибо. Разрешите идти?

– Давай.

У дома безлюдно. Валерий попрощался, уехал на синей «Хонде». Кусты сирени, согретые майским солнышком, душили приторным ароматом. На ветках подрагивали от едва заметного дворового сквозняка яркие восковые весенние листья.

Денис поднялся на второй этаж. Позвонил.

Алинка.

Бросилась на шею, разрыдалась.

Вчера болтала с отцом, смеялись, играли в нарды… Теперь не будут.

– Мам!

– Её нет, – Алина смотрит красными глазами. – Поехала в больницу. Там папу в морг положили.

Денис прошел на кухню. Сполоснул руки, напился прямо из крана холодной до боли в зубах воды, подставил под струю сложенные лодочкой ладони, плеснул на лицо.

– Алин!

– Что?

– Телефон дай.

Вошла, протянула.

Навскидку номер матери не вспомнил. Нашел «мамуля». Нажал. После гудков:

– Алло, Аличка, что случилось?

– Это я, мам, Денис.

– Дениска? А я звоню, ты трубку не берешь.

– У меня телефон украли. Мам, что надо делать? Куда ехать?