Тряхнув головой, наставник пошел к прошлому собеседнику кота – Алешеньке. Тот стоял в дверях кабинета, засунув руки в карманы, и ухмылялся.
– Ну, здравствуй, Леша, – протянул ему руку Джон.
– Здравствуй, Ваня, – пожал ее старый товарищ.
Так они постояли, не отпуская руки, все больше и больше кривя лицами.
– Экх, – крякнул Джон, а Леша расхохотался и отпустил руку.
– Почти, почти! – прокряхтел Джон разминая отдавленную кисть. – Знакомься, Эдик, мой старый друг, боевой товарищ и твой второй живой миф Алексей Федорович Попов.
– Очень приятно, Эдуард Тарасов, – Эд улыбнулся и пожал протянутую руку.
– Да, парень, удивил ты меня, – Алексей широко улыбнулся. – Никто тебя не ждал.
– Я уже понял.
– Говоришь почти без акцента, – Алексей Федорович одобрительно кивнул. – Очень хорошо ставишь ударения.
– Спасибо.
– Я учил, – ухмыльнулся Джон.
– Ой врешь… – протянул Алексей.
Все это время он не отпускал руки Эда. Попов оказался не просто крепким или сильным, а словно бульдозер – сокрушительным. Он стиснул кисть Эда до легкого хруста в костяшках, и скорее всего не замечал попыток пожать руку в ответ. Эд неожиданно вспомнил лицо Алексея – он видел его на одной из старых картин, что висела в коридоре. На ней был изображен огромный воин в красном кафтане, забавной мешковатой шапке с полями и красных сапогах. В одной руке он держал саблю, а другой – гнедого коня под уздцы, а за спиной у воина висел лук и колчан. Это и был Алексей. Сейчас в нем изменилась только одежда, но лицо осталось как на картине: оно будто все состояло из прямых линий и четко вырисованных теней. Категоричное лицо человека, не терпящего возражений и отказов, привыкшего к результатам. При этом пахло от него просто ужасным дешевым одеколоном с уклоном в хвойный аромат.
Алексей жестом пригласил детективов в большой, под стать хозяину, и красивый кабинет. Обои будто светились приятным зеленым цветом, пол устелен толстым ковром с угловатым восточным орнаментом, а у единственного окна висели занавески с золотистой бахромой. Резная старинная мебель вольготно раскинулась вдоль стен: исполненный из кожи диванчик; черно-бурые буфет и книжные шкафы; журнальные полки и кофейный столик; картотеки. Перед окном выдавался широкий стол с двумя бархатными креслами перед ним. Под потолком мириадами многогранных капель переливалась люстра, окрасившая кабинет радугой.
Попов достал из буфета несколько рюмок с ножками и бутылку коньяка.
– Как же я был рад, когда узнал, что ты едешь, Вань, – сказал Алексей, расставляя рюмки в ровный ряд.
Наставник подождал пока все три рюмки наполнятся, потом без разговоров взял крайнюю, слегка ударив ножкой о соседнюю, и опрокинул.
– Сам попросился. И… – Джон налил в рюмку новую порцию коньяка, – чем от тебя воняет? Аж нос режет.
– Алёна новый одеколон подарила, вот душусь.
Он уселся за стол, и большое кожаное кресло натужно заскрипело под ним.
– Воздух отравляешь, честное слово.
– Ну не могу же я его выкинуть.
– Угу, – Джон махом опорожнил рюмку и наполнил вновь. – А что за проблема с Александром Константиновичем?
– Так ты же слышал. Хочет ехать «взаграницу», а его не пускают.
– Почему? Кого-то ведь выпустили, – спросил Эд. Наставник на него покосился, но промолчал.
– Парень, ты представляешь, что случится в Европе, если туда приедет кот? Бардов, которого мы выпустили – колдун, а Александр Константинович – миф. Настоящий, живой. Вы там хоть помните, как пахнут мифы?
– И зачем же вы ему разрешение доставать собираетесь?
Джон крякнул и, не стесняясь, взял бутылку, сделав вид, что изучает, но украдкой подлил себе в рюмку.
– А кто сказал, что я его в Европу пущу? Поедет в Китай, там тоже культура.
– Старик взбесится, – оскалился Джон.
– Сначала взбесится, – Алексей подался вперед и забрал бутылку. – А потом поймет.
Попов встал и поставил наполовину пустую бутылку в буфет. Джон вздохнул, косясь на буфет, и взял рюмку Эда.
– А где все начальство? – Спросил он.
– Главное начальство уехало в Сиверский, за советом к мудрецу. Второе начальство – домой, в Муром. Первый заместитель на Украине, вопросы с тамошней нечестью решает. Сижу тут один, присматриваю за всем Управлением.
– Ах да, Украина. А я думаю, чего столько чудовищ в аэропорту, – пробормотал Джон.
– Беженцы прибывают, добровольцы на Донбасс улетают, а кто в Крым к родне пока по дешевке – создают работу миграционному отделу.
Читать дальше