Ксения Флайривер - Маленькое сердце бури

Его ввели в совершенно тёмную комнату, как пляска чёрных зверей, стаей напавших на солнце, только в середине стоял обычный деревянный стул, освещённый мощным прожектором сверху.

Колю усадили и привязали лодыжки и руки к подлокотникам и ножкам. Тот не сопротивлялся, просто чувствовал себя мокрой тряпкой, которую шмякнули на пол, и она безвольно растеклась по нему.

Тут в свет вышел знакомый «фехтовальщик». Он, критично цокнув языком, подошёл ближе, заложив руки за спину и вгляделся Коле в лицо.

Чувства проводника заморозились в этом подвале, поэтому он никак не отреагировал, когда враг взял его за заросшую челюсть и поднял на уровень своих, якобы, глаз.

– Знаешь, я ускорил время в твоей камере, чтоб ты стал послабее, – заметил мучитель, отпуская Колино лицо, – за три дня ты бы вряд ли потерял чувство такта. А за неделю с половиной можно с ума сойти… Не исключено, что сейчас ты и правда захочешь нам выдать всё о силе источника.

Коля чётко услышал только слово «неделя с половиной». Получается, по ускоренному времени он тут умирает десять дней?!

Сколько же тогда прошло снаружи?

– Зачем тебе сила источника, если ты умеешь ускорять время? – едва слышно прошептал проводник. На большее его не хватило.

– Единственное, что я пока не умею, – «фехтовальщик» намеренно многозначительно выделил слово, – так это переходить по мирам.

Так хотелось сказать: «Ты и не сможешь, ты не проводник!», но Коля сдержался, вспоминая силу воли упыря-альбиноса.

– Сейчас снова спрошу, – человек в маске откашлялся и вкрадчиво произнёс: – Итак, как же заполучить силу амулета?

Мужчина сипло рассмеялся.

Он реально думает, что Коля ему выдаст эту тайну? Однако, проводник сейчас всё за глоток воды продал бы.

Коля не волновался, страшно до рези в груди стало уже потом, когда враг ушёл во тьму и там сосредоточенно чем-то залязгал.

Вернулся он с блестящим прибором, напоминающим большие кусачки. Проводник сразу понял, что в этот час ему будет ужасно плохо.

Лучше бы он сразу потерял сознание.

Одно радует – если «фехтовальщик» не ушёл искать источник, а припряг его, значит, вампир ничего ему не сказал.

Выносливость Коля тоже держал, язык прикусил.

Ещё через пару дней ребята дружно нашли реку. Она текла широкой ртутной полосой, огибая деревья и размытые берега, и выглядела вполне внушительно.

– Плот будем строить? – неуверенно спросила Юля.

– Долго, – сурово рассчитал Никита.

– И что делать?

– Можно перелететь… – лениво предложил Изецль, прислонившись к дереву в двух метрах от них. Он натурально издевается над Никитой!

У мана резко увеличились зрачки.

– Нет! – резко выкрикнул дух.

– Да! – радостно подхватила идею девочка, всегда хотевшая иметь крылья. Какая же девочка не мечтала хоть раз полетать?

– Решение большинства! – невиновно пожал плечами призрак. – Только мне стоит разогнаться. Девчонка, залезай, ты первая.

– Ура! – обрадовалась она и смело обхватила вурдалака руками и ногами, не задев крылья.

Никита раздражённо выдохнул. Конечно, быть в душе ребёнком – это хорошо, но взрослеть надо. Хотя, о чём он, с тётей Алисой всякий в раз научится себя ответственным чувствовать.

Значит, только тут Юля ничего не боится… А он будет всегда страшиться летать.

Изецль отошёл подальше от заросшего травой берега. Глубоко вдохнул и побежал, понемногу расправляя крылья. Оторвался от земли неловко, как голубь, и горизонтально взлетел над рекой, не слишком высоко, чтоб его не могли заметить.

Ман с опаской наблюдал за полётом с берега. Он по-братски тревожился за сестру, ну и за себя тоже, даже в горле пересохло.

Юля визжала, то ли от восторга, то ли от ужаса, но держалась крепко. Ветер дул ей в уши, и она подставляла лицо потоку воздуха. Так как девочка была в два раза длиннее тела Изецля, то ноги её торчали над водой, касаясь её, когда вурдалак неровно летел, как всякие крыланы его вида – вверх-вниз, вверх-вниз.

Приземлился вурдалак вполне удачно, Юля слезла с него, и он отправился обратно.

– Ну что, залезай, горе гороховое, – усмехнулся Изецль, подставляя спину Никите.

– А ты точно меня выдержишь? – пытался отговориться тот, припадочно трясясь. Он, конечно, понимал, что ничего не поделаешь, но страх взял своё и сводил судорогой каждый нерв его тела.

– Выдержу, залезай, – призрак начинал злиться. Нытики его ужасно бесили.

Ман трясущимися пальцами вцепился в грудь Изецля и ногами обхватил его талию. Тот недовольно повёл плечами, потом отошёл, разогнался, и взлетел.