Алексей Курилов - Корабли, уходящие в завтра

Я медленно и вальяжно обходил свой корабль, придирчиво рассматривая его со всех сторон. На самом деле, я просто любовался им, а не искал изъяны. Любой космолетчик вам скажет, что поцарапать сплав, которым покрывают межзвездные корабли, считается невозможным. Ведь они мчат сквозь пространство на таких скоростях, что астероид, повстречавшийся на пути, превращается в облако энергии, распадаясь на кванты света всех частот. В далеком, двадцать третьем веке, когда я получил свой корабль и навсегда решил стать космолетчиком, я даже не представлял себе, как сложно будет отправляться в полет каждый раз.

Мне рассказывали, что перед каждым полетом я буду чувствовать противоречие и каждый раз придется делать выбор: между желанием остаться здесь и сейчас, в том времени, которое только что узнал и чувством любопытства, желанием узнать новое, заглянуть в будущее. На самом деле, никакого противоречия не было, я замечательно испытывал оба этих ужасных ощущения и это было вдвойне тяжелее.

Каждый раз, проживая небольшой отрезок времени между полетами, привыкаешь к существующим традициям. Сложно было судить, что являлось особенностью планеты, а что было лишь вехой моды этого времени. В любом случае, всегда было что-то приятное и завораживающее, что тянуло остаться и пожить еще немного на планете этого времени.

С другой стороны, там, впереди ждало будущее, не вымышленное, а самое настоящее будущее. Не надо было терять годы, требовалась всего-то неделя или две, и ты мог оказаться где угодно и когда угодно. Будущее, как и полагалось было непредсказуемым и от того манило только сильнее.

– Эй, Карл! – окликнул я напарника, завидев как тот, почему-то пешком, идет по космодрому в сторону корабля. – Ты свежие карты нашел?

Карл лишь махнул рукой, что-то вроде “ах отстаньте” и уткнув взгляд в землю, продолжил свой променад.

Карты надо было все же где-то достать, даже если из-за этого придется вылететь на день позже, оно того стоило.

Автоматический погрузчик с упорством гигантской черепахи подтаскивал все новые и новые контейнеры, а затем, неспешно, загружал их в трюм. Я посмотрел на этот процесс и прикинув, что ему потребуется еще, как минимум, часов шесть чтобы закончить, пошел прогуляться.

Мне понравились и эта планета и это время, и развратная, полуобнаженная одежда и контрастирующие с ней целомудренные понятия, что касаться и целоваться можно только после заключения устного договора и получения однозначного согласия. Все это было в какой-то мере забавно, словно я попал в странный мультфильм для взрослых или какую-то наивную подростковую фантазию. И это было именно то чувство, которое все космолетчики называли – “ностальгией по-настоящему”.

Задолго до первых звездолетов, был такой умный ученый – Эйнштейн, он сделал очень странное для своего времени предположение, но оказался прав. В те далекие времена он предположил, что если мы будем разгонять космический корабль, все сильнее и сильнее, то приближаясь к скорости света, время внутри корабля должно начать замедляться. И даже появился такой мысленный эксперимент, который назвали “парадокс близнецов”, но на этом, в общем-то, мысль и закончилась.

Однако, когда появились корабли, что смогли разогнаться до таких скоростей, а точнее двигатели, что разгоняли всю материю корабля, вместе с грузом и экипажем одновременно, не вызывая перегрузки, на что уходило не полгода, а всего пара дней, тогда появились и космолетчики. Иногда их еще называли – людьми будущего. Далеко летать было по-прежнему проблематично, но на ближайшие пятьдесят световых лет – запросто. Корабль уходил к другой звезде и долетал до нее чуть медленнее света.

Первый полет, как и предполагалось прошел к звезде Проксима центавра, корабль достиг звезды за четыре с небольшим года. Долетев до звезды, корабль развернул автономную радиостанцию и отправился обратно. Вот тут-то и выяснилось впервые, чем будет отличаться профессия космолетчика от всех остальных.

Когда корабль вернулся, для экипажа прошло всего две недели, они также молодо выглядели и отлично помнили как их провожали. Тем временем на земле прошло почти девять лет и многие за такой срок успели состариться.

Сначала космолетчиков начали шутливо называть вечно молодыми, но потом наступила горькая правда обратной стороны этой медали. Все, кто был с ними знаком, рано или поздно умирали, как правило космолетчик прилетал из очередного рейса, а ему сообщали, что его жена, дочь или даже внучка умерла. Нередко бывало и так, что три дочери от разных браков годились друг другу в бабушки.