Пётр Радин - Рентген

– Слушай, Шерлок Холмс, а как ты объяснишь разбитое лицо и многочисленные переломы? – с издевкой спросил Марк.

– Ну, во-первых, наша задача установить, отчего наступила смерть, а во-вторых, это не наше дело восстанавливать картину произошедшего, а следственных органов. А если сделать предположение, что он умирает от передоза, и позже его выкидывают из окна или с балкона примерно пятого этажа. Я думаю, что падение пришлось на участок земли или клумбу с кустами. Правая часть лица в мелких проколах от веток и ушные раковины в земле.

– Браво, Павел, браво! – аплодируя, с гордостью сказал преподаватель, – Вы, как всегда, на высоте. Абсолютно верно, чего нельзя сказать о заключении вашего коллеги Марка. По протоколу следственной группы было установлено, что несовершеннолетняя девушка, подруга нашего погибшего, провела с ним ночь и на утро обнаружила мертвое тело у себя в постели. В состоянии аффекта решила избавиться от тела. Девушка хотела инсценировать картину суицида, чтобы избежать осуждения соседей и родных, – он сделал паузу и добавил, – Павел, я думаю, вас ждёт блестящая карьера судмедэксперта.

– Спасибо, у меня был хороший учитель.

Лицо Марка было похоже на помидор, глаза сузились, его ненависть ко мне была видна невооруженным глазом.

После занятий ко мне подошёл Вадим и сказал:

– Паша, мне кажется, что ты нажил себе врага. Но мне очень понравилось, как ты его макнул в анус, он чуть не лопнул от стыда. Ты только будь начеку, это очень говнистый тип, и от него можно ожидать всего. Я как-то встречался с его бывшей подружкой, и она рассказывала мне, что он вместе со своими приятелями, ради удовлетворения низменных потребностей, издевается над людьми.

– Да, ты знаешь, я это уже испытал на собственной шкуре. Их постоянные хиханьки, пинки, наклейки на спину, прям, детский сад.

– Нет, я не про наклейки, я про реальное живодерство, истязание и, возможно, убийство. Она рассказывала, что они с друзьями частенько хватали прохожих на улице, просто первых попавшихся, бросали в багажник и увозили за город. Там они оборудовали заброшенный дом под своё логово и устаивают типа квестов на выживание, бои без правил, охоту на бездомных. Эта девчонка сказала, что была там пару раз и видела, что проходят не пати-вечеринки, а мясорубки. После увиденного она неделю приходила в себя и больше не общалась с Марком и его друзьями.

– Слушай, если многие знают про это место, и есть пострадавшие, то нужно заявить в полицию!

– Павлик, ну ты что такой наивный. У этого отморозка столько бабла, что, наверное, этот «притон» охраняют сами менты. По ходу, у этого дебила картоха в башке вместо мозгов, и если у него возникают проблемы, то он может решить их с помощью денег или своего отца, – Вадим вздохнул и добавил, – Ты просто будь осторожней. Хорошо? А то придётся провожать тебя до дома, как любимую девушку. Если что, обращайся ко мне – будут проблемы с этим Марком, я всегда тебе помогу.

Моя тайная любовь

Вадим меня немного напугал своим рассказом о Марке и его пристрастии к насилию. Я думал, что если этот тип такой кровожадный, то он точно не спустит с рук то унижение и встретит меня со своими дружками в тёмном переулке. Но этого не произошло. После случая в судмедэкспертизе Марка словно бабка отшептала от меня. Мы несколько раз пресекались с ним в институте, и он даже бровью не повел в мою сторону, был каким-то хмурым и задумчивым. Меня же больше не парил этот гнусный тип, так как моя голова была забита мыслями об одной прекрасной девушке по имени Алиса.

Алиса – моя тайная любовь… Она училась в одной группе с Марком. Мы часто встречались на потоке, но я не решался к ней подойти. При встрече терял дар речи, двух слов не мог связать. Я никогда не просвечивал ее. Это можно назвать любовью с первого взгляда, хотя я даже не был с нею знаком. Испытывал к ней чистые и искренние чувства, похожие на восторг первоклашки перед очаровательной одноклассницей. В переходах института и на общих парах я смотрел на неё, как на богиню, ловил её взгляд, изучая мимические изменения её лица. А её походка! Она как будто каждый раз выходила на подиум. При взгляде на неё я млел, а Вадим, наблюдая за мной, просто не мог сдержать смеха. Он подкалывал меня, говоря: «Не будь соплей, возьми себя в руки и подойди к ней, а то какой-нибудь прохиндей уведёт её у тебя из под носа».

Но меня словно кто-то сдерживал и не подпускал к Алисе. Мне приходилось наблюдать за ней со стороны. Когда заканчивались пары, она пешком шла домой, и я иногда провожал её, но не в том смысле, что шёл рядом и мы болтали о том, о сём; нет, я шел следом за ней и представлял, как иду рядом и держу её за руку. Возможно, любовь делает нас безрассудными, а со стороны влюбленный человек смотрится, как идиот. Но это прекрасное чувство, от которого хочется парить в воздухе, не думать о насущных проблемах, лишь жить тем человеком, в которого влюблён.