Дмитрий Боррони - Проклятие украшений Лозань 1 - история человеческого безумия

– Завидно?

Настя встала из кресла, вышла, подошла ко мне. Сказала:

– Нет, я не завидую. – Она посмотрела на меня ласковым взглядом любящей женщины. Взяла меня за плечо. – У меня уже есть мужчина, – сказала она. – Я его люблю.

Эти слова заставили Свету задуматься. Она сделала глотательное движение.

– Тогда что? – твердо спросила она. И тут в ее лице Света увидела соперницу. Вот она хочет всего, – думала Света, – а я? Что мне, ничего? Затем она сказала: – Ты будешь мне указывать, кто мне нужен, а кто нет? – В глазах Светы появилась неподдельная ярость. Она как будто плюнула: – Сама разберусь без сопливых или там каких-то там шлюха.

Тут Настя не выдержала и, подойдя к ней, влепила пощечину.

– Эта за шлюху, – прошипела Настя. – Думай, что говоришь или…

– Что? Уволишь меня. Да я и сама уйду. Прощайте.

Она встала со стула и направилась к выходу.

Я окликнул ее:

– Стой, Света. Не час Вы перегрызете друг другу глотки. Меж собой потом разберетесь. А сейчас не до Ваших мне разборок. Садись, – повелевающе приказал я Свете. – Может, он тебя в себя влюбил, но это сейчас не имеет ко мне никакого отношения. – Я посмотрел на обеих женщин. – Миритесь, – сказал я, – и продолжим разговор.

Женщины посмотрели друг на друга, протянули друг другу руки. Извинились друг перед другом.

– Насть, возьми стул, сядь рядом со Светой.

Настя так и сделала.

– Итак, – продолжал я, – на чем мы остановились, ах да. На мужчине. – Я обратился К Свете: – Значит, ты его раньше не видела?

– Нет.

– А ты?

– Нет.

– Значит, он пришел сюда в первый раз.

Света согласилась со мной:

– Очевидно.

Настя сказала:

– А я так не думаю, он здесь неслучайно.

Я поинтересовался:

– Почему ты так думаешь?

– Очевидно, кто-то приходил к тебе.

– Кто?

Настя напомнила мне.

– Помнишь мою утренею просьбу.

– Разумеется.

– И?

Я хотел было солгать, но неизвестный человек, находившийся сегодня в казино, заставил меня задуматься. Если это он, его тень, то кто знает, был ли он один или с кем-то. Может он и был хозяином кольца, а тот лишь его исполнителем.

– Приходили.

Лицо Насти стало мраморным. Она холодно посмотрела на меня, и твердым, решительным тоном спросила:

– И?

– Я вызвал полицию.

Тут Света догадалась, о каком кольце идет речь. Да, это ее кольцо, ее и ее матери.

Света тем временем прошипела:

– Где кольцо?

– В полиции.

Тут Настя вскипела. Ее ярость вышла наружу. Гнев ее был неистов. Она так надеялась, что я ей найду кольцо, что не могла даже предположить, что я сделаю то, что сделал.

– Я же просила, чтобы ты сообщил мне о кольце, – твердо, с яростью в голосе и испепеляющим взглядом сказала она. – А ты подвел меня?

Посмотрев на Настю, потом на меня, Света сказала:

– Я видела тот перстень, красивый. – А затем как бы невзначай предположила: – Семейная реликвия?

Настя отпарила:

– Точно.

Света продолжала.

– Если не считать, что оно фамильное, то в чем его еще ценность?

– В камне.

– А, и?

– Что и?

– Чем ценен камень?

– Он проклят.

Света улыбнулась.

– Проклят, ни за что не поверю.

– А придется, – сказала Настя. Она успокоилась, продолжила: – Дело в том, что кто бы ни владел этим камнем, погибал. Выслушайте меня, я объясню.

Мы со Светой заинтересовались.

– Так вот, – продолжала она, – до того, как этот камень стал одним целым с этим перстнем, им владели многие. По легенде первый, кто им владел, был купец Робон Федор Николаевич. Он жил недалеко от Константинополя, современной Турции. Жил он с большим семейством, сам зажиточен. Так продолжалось, пока он не поехал торговать в Монголию. Там он и приобрел в подарок для своей жены этот камень. Приехав домой, он подарил жене эту красоту, а сам уехал на неделю на рынок. Вернувшись, он узнал, что его жена внезапно заболела чахоткой. Как мог, он лечил ее, хотел, чтобы она поскорее поправилась, тщетно. Через месяц она умерла, а камень перешел к его дочери. Прознав про это, одной темной ночью подкараулили ее где-то в темном переулке и зарезали. Камня при ней не оказалось. Долго продолжался траур у купца, никто не знает. Только не прошло и года, как тот купец снова женился. Камень тогда был у его младшей дочери. Женщина сблизилась с его дочерью. Поговаривали, что они были не только подругами. Да кто их знает. Но дело в том, что однажды их обеих нашли мертвыми, никто не входил тогда в дом. Обвинили, как Вы понимаете, купца. Он, конечно, отрицал свою вину, говорил, что виной камень. Но никто ему не верил. Да и камень пропал. Купца расчленили, оставив одну голову и бросив помирать где-то в пустыне.