Виктория Бородина - Мыслин. Королевство кота Яцыка

Тарас тряхнул головой. Не об этом сейчас нужно думать. Выходить из роли журналиста ему пока нельзя. Он и так привлёк слишком много внимания к своей персоне с этой бабочкой. Повезло же Гордею с Мирославой. Они внедряют Мыслин на улице. Им не нужно переживать по поводу уборки крыльев.

Гдемир Ферзин, наконец, закончил говорить. В аудитории тут же поднялись вверх несколько десятков рук. Журналисты. Они не зря пришли на эту конференцию. Каждый из них ждал окончания доклада, чтобы устроить интервью президенту России. Человек в военной форме из третьего ряда тоже поднял вверх правую руку. В его левой ладони по-прежнему затаились помятые крылышки искусственной бабочки.

Гдемир Ферзин не любил отвечать на вопросы журналистов. Он считал этих людей чересчур наглыми и бесцеремонными. Но в силу своей политической работы ему приходилось время от времени давать интервью. Многие россияне, да и иностранцы тоже, считали, что вопросы на таких конференциях согласовывают заранее. Впрочем, это так и было. Правда, иной раз в толпе журналистов находились смельчаки, работающие не по сценарию. Они сыпали каверзными вопросами, на которые не хотелось давать никаких ответов. На этот случай Гдемир всегда готовил анекдот. Он выбирал его самостоятельно перед каждым выступлением, а в особенно напряжённых ситуациях дополнял его какой-нибудь народной мудростью. Сегодня он тоже подготовил смешную зарисовку и мысленно репетировал, как будет рассказывать её какому-нибудь молодому и зелёному журналисту. Прожжённых акул пера его юмористические отступления почему-то не смешили. Когда на лоб Гдемира уселась бесцеремонная бабочка, он заметил среди присутствующих в аудитории какого-то солдата. Его лицо на долю мгновения показалось президенту России знакомым. Похоже, этот человек был журналистом, потому что его рука взметнулась вверх сразу после окончания президентского доклада.

– Я слушаю Вас, – кивнул Гдемир в сторону военного из третьего ряда, удивляясь сам себе.

Многие приближённые к нему люди намекали Президенту на то, что он совершенно не умеет импровизировать. Гдемир ужасно из-за этого злился, но виду не подавал. Сейчас наступил тот самый момент, когда стоит попробовать себя в искусстве импровизации. Человека в военной форме он не видел раньше ни на одном мероприятии. Обычно на его публичных выступлениях мелькают одни и те же, привычные журналистские лица. Этот суетливый тип никогда раньше не появлялся. Может, новенький корреспондент? Или из тех, кто любит отпускать колкости и острить?

Военный встал и представился.

– Тарас Кулян, региональное издание «Военные вести». Скажите, Гдемир Гдемирович, оружие – есть зло или добро?

Лицо Президента исказила радостно-пренебрежительная гримаса. Его распирало от чувства собственной важности. Уж о чём, о чём, а об оружии он мог говорить часами.

– Добро. Конечно, добро. Представляете, сколько с помощью оружия можно уничтожить зла?

Военный кивнул, опустив свой взгляд в экран планшета. На нём виднелась картинка президентского мозга, но никто, кроме Тараса, её не видел. Мыслин уже был окутан нейронами и принимал в свои отделы информацию. Мыслерадар засёк в густой сети нейронных цепочек какой-то разноцветный клубок. В нём преобладали красные оттенки с небольшими вкраплениями зелёного и жёлтого. Военный пока не мог понять, что это.

– А можно ещё один вопрос? – спросил он российского Президента.

Тот кивнул и в этом жесте внимательный военный увидел скрытое раздражение. Гдемир откинулся на спинку кресла, в котором сидел, и стал нетерпеливо вертеть в руках красный карандаш. На столе рядом с ним стоял гранёный стакан, наполненный минеральной водой. В глазах президента мелькало что-то, похожее на зарождающуюся ненависть. Наверное, вопрос об оружии его сильно задел. Тарас понял – не будь в зале других людей, глава России с радостью швырнул бы этот стакан в него.

– Как вы относитесь к выражению «Оружие – инструмент для сокрытия собственной слабости»?

После этого Гдемир разозлился уже явно. Его напускное безразличие и спокойствие мгновенно улетучились.

– Это вы сами придумали? – ответил вопросом на вопрос Президент. – Что-то я такого изречения раньше не слышал.

– Нет. Эта фраза принадлежит философу современности, Мирославе Любомировой, – не моргнув глазом, соврал военный.

Гдемир немного помолчал, опустив глаза на дубовый стол и продолжая вертеть в руках красный карандаш.