Денис Овсянник - Фантастика и Детективы 2014 № 05

— Ну-ка скажи, — спросил Соснин Мирона, — как реагировал на Марка Клим?

— Больная душа? Ну, виделись они лишь в столовой… и Клим выбрал себе место подальше от Марка. Я, конечно, особо не присматривался, но, по-моему, Клим побаивался смотреть на художника. А вообще, он всего тут побаивается… Идем к нему?

— Нет, его я трогать не стану. С ним все ясно. Он же не агрессивный?

— Безобиден, как младенец.

— Значит, вне подозрений. Давай к Жерому.

— Это хорошо. А то номер Клима внизу, пришлось бы спускаться.

Жером вежливо поприветствовал Бориса уверенным рукопожатием. С сильным французским акцентом он рассказал, как раскритиковал последнюю выставку Марка, проходившую в Москве. Он не жаловал агрессию в живописи, а все сюжеты Марка строились именно на мраке и насилии. Его работы отличались особой жестокостью, темными тонами, сочетанием страха и боязни с угнетением и нервозностью, никаких плавных черт — только резкость и рваность.

— Такой стиль написания говорит многое об авторе. Да и после общения с Марком я убедился в своих подозрениях. Крайне неприятный человек. Не понимаю, как Аделаида прожила с ним душа в душу столько лет.

— А как вы здесь оказались?

— Я летел в одном самолете с ними, когда случилась катастрофа.

— Как думаете: не подстроена ли авария?

— О, Борис, убивать ради этого человека еще полсотни пассажиров? Вряд ли. Жалею только о том, что оказался в одном коллекторе с Марком. В любом другом мне было бы намного комфортнее. Особенно у себя на родине. Me се ля ви — судьба распорядилась иначе.

— Тут, похоже, судьба совершенно ни при чем, — бормотнул Соснин.

— Что, простите?

— После обеда что-нибудь слышали? Кто-нибудь разговаривал в коридоре?

Жером пожал плечами:

— Возможно. Я не обратил внимания. Я здесь в какой-то прострации — мне все не верится, что уже завтра я предстану перед Богом. После обеда я заперся в комнате и ушел в себя.

— Чутье мне подсказывает, что Бога вам не покажут. Здесь без него неплохо справляются. Спасибо за информацию, до встречи. — Борис еще раз пожал твердую руку француза.

Жена исчезнувшей души выглядела неважно. Лицо перекошено, руки в брюки, движения судорожные, неуклюжие. Известие о пропаже души мужа сильно обескуражило Аделаиду.

Борис приступил к делу:

— Понимая ваше состояние, не буду долго вас истязать. Я слышал, вы сильно любили Марка.

Резкий кивок.

— Расскажите, что вы делали сегодня после обеда.

Аделаида прочистила горло и хрипло ответила:

— Мы поднялись сюда, немного поговорили и разошлись по комнатам. Нам обоим нужно было поразмышлять в тишине.

— Это был последний раз, когда вы видели мужа?

Снова резкий кивок.

— Можете парой слов описать, как вам удалось открыть Томесто? Праздное любопытство, не имеющее отношения к нашему делу. Необычный уникальный мир, который якобы пытается принести пользу людям в реале. Интуиция шепчет мне, что у жителей Томесто несколько иные цели. Объясните: почему мне так кажется?

Аделаида, повторно прокашлявшись, сказала:

— Сложно объяснить вот так сразу. Тем более человеку, не владеющему определенными знаниями и терминологией. Это небывалый обмен энергетикой. Контакт между материальным и нематериальным на новейшем уровне. Новая веха в развитии человечества. К тому же, прежде чем заключить договор с людьми, Томесто четыре года сотрудничало с нами в тестовом режиме.

Соснин видел, как ей было тяжело говорить, каждую минуту помня о пропавшем муже. И не только видел, но и слышал. Голос Аделаиды постоянно ломался, скатывался вниз, она прочищала горло, снова старалась заговорить, но мешал хрип. Совсем расклеилась.

— Ладно, не утруждайтесь. Извините за беспокойство. До свидания. — Борис подал руку.

Аделаида машинально протянула свою и довольно крепко для слабой несчастной женщины стиснула большую ладонь Бориса своей маленькой ладошкой. В его кожу впились длинные красные ногти.

Валдай с нетерпением ждал хоть слова от подошедшего сыщика, но тот о чем-то усиленно размышлял. С укрытым морщинами лбом, он внимательно изучал сделанные в блокноте Мирона записи. Хозяин блокнота скромно стоял позади Бориса. На вопросительный взгляд Валдая Мирон пожал плечами и помахал головой.

Все-таки Валдай не выдержал:

— Ну что, Борис? Не томите. Есть какие-нибудь догадки?

— Догадки? — отозвался Соснин. — Догадки, конечно, есть. Насчет способа. А насчет того, кто это сделал, догадок нет.