Дарья Вознесенская - Коэффициент магии

Что ж, мне придется всего лишь проработать легенду более тща-тельно…

Ради безопасности – своей и расследуемых дел – маги, работавшие агентами, всегда скрывали свои способности. Обязательное условие, проверенное многочисленными весьма неприятными случаями. Черт, да это элементарно делало наши проверки более успешными!

Мы скрывались и от простых людей, и от правительственных структур, и от собственного сообщества. Пожалуй, дотошный исследователь мог обнаружить несостыковки, но в нашем мире многие до сих пор бы-ли озадачены вопросом выживания видов, чтобы обращать на это внимание.

К тому же, агентов, как правило, распределяли после нескольких лет работы в другие города.

Но все менялось, когда речь шла о проверке, подобной той, что заказал сейчас Комитет. В ней требовался иногда обмен энергиями, проникновение, лежащее в области магического взаимодействия, и потому скрыть, что я маг, было бы невозможно.

Я вздохнула:

– А Тимур?

– Присматривайся параллельно или займешься позже, как закончишь с магами. Вполне возможно, смерть Тимура тоже имеет отношение к происходящему, но…

– Но есть приоритеты.

Что ж, у меня действительно не было выбора. Как и у всех нас.

– Поделишься, почему вдруг это все началось?

– Чуть позже. Не хочу волновать тебя понапрасну. Мы и сами по-ка не уверены, но решили перестраховаться.

– Хорошо.

Почему же такое чувство, что плохо?

Совсем-совсем плохо?

– Влада… – тяжкий вздох и следом признание, – Вообще я ужасно соскучился. Пока тебе лучше оставаться в Москве, но знай, как только будет возможность…

– Я знаю… – позволила себе улыбнуться, – Я приеду. И я тоже ужасно соскучилась, пап.

Дар эмпатии проявлялся по-разному.

Для меня это было сродни воздействию на все органы чувств. Я чувствовала эмоции других людей и магов через цвет, запах, мягкость или жесткость поверхности.

Радость, счастье окатывали меня солнечным теплом, обнимали желтым светом. Удовольствие, удивление, интерес были зелеными и голубыми; шумели листвой молодых деревьев и небольшими волнами накатывались на песчаный берег. Грусть была дождем – серым, с тонким запахом озона. Гнев и ярость – пламенем. Страх чем-то липким, гулким, от чего закладывало уши и во рту появлялось навязчивое гадкое ощущение.

Но самым сильным чувством была ненависть. Она смывала черным вонючим потоком все хорошее, что было в душе человека; она слепила глаза и разливалась горечью по венам. Выворачивала нутро наизнанку и смолой оседала на каждой мысли, отравляя тело и душу.

И узнав однажды, что такое настоящая ненависть, исходящая от другого человека, я больше никогда не хотела её почувствовать.

Хотя шла к этому повтору семимильными шагами.

Я вздохнула и с трудом вернулась к действительности.

– Чем отличаются веды, язычество древних славян и религия? – начала я лекцию, собрав небольшую промежуточную контрольную, – Можно ли на сто процентов уверенно утверждать, что славяне были носителями ведической, или даже правильно говорить «ведийской» культуры? На самом деле на этот счет нет однозначных мнений. Но мы с вами остановимся на одном конкретном аспекте, сквозном и для арийцев, и для славян; и он будет нас интересовать именно в связи с магическими предметами и ритуалами. Я говорю про заговоры и напитки, вызывающие галлюцинации.

Раздались смешки.

Я тоже позволила себе улыбку:

– Мне следовало сказать «напитки, помогающие увидеть суть вещей»? – подмигнула, – Можно и так. Индоевропейской традиции, как, впрочем, и многим другим, был свойственен шаманизм. Шаманские культы предполагали введение в транс – и именно в этом трансе можно было творить всякие «чудеса», вроде хождения по углям. Ну и становились доступны различные озарения. Их можно было подстегнуть: мед, молоко и мухомор давали удивительные результаты. Подобные результаты довольно случайно были получены и с помощью ЛСД: фантастические видения, полное погружение в галлюцинацию – со вкусом, цветом, запахом. Этим некоторое время пользовались творческие люди, и их даже не останавливали тяжелейшие последствия употребления… С помочью тех же психоделиков после второй мировой войны пытались лечить различные формы психических расстройств, вроде шизофрении. Безуспешно. Но зато набралось достаточное количество свидетельств, говорящих о том, что люди, используя вспомогательные вещества или собственные ресурсы организма, способны ощутить кратковременное изменение сознания, перейти на некий уровень ощущений, понимания связей, которые пронизывают наш мир. В дальнейшем это весьма по-могло магам разобраться с различными магическими практиками; по сути магия, в некотором роде, в состоянии выступить тем же психодели-ком, но только с ожидаемым и правдивым результатом. И без всякого вреда для организма.