ЮЭл - 7 Дней, или Как я взошла на престол

– Я готов помочь Вам, всем чем могу, Ваше Вел…Высочество.

Я развернулась к старику, отметив его голубые потускневшие глаза, огромный нос картошкой и пальцы с неприлично длинными ногтями, из-под которых проглядывала грязь. Эта картина заставили меня поежиться. Фу, какая мерзость! Ну почему они такие противные. Неужели так сложно мыться почаще и следить за тем, чтобы оставаться опрятным всегда. Ну, или, по крайней мере приводить себя в порядок перед приемом во дворце.

– Я не нуждаюсь в слащавых разговорах, мне нужна правда. – да, мой тон был груб, но ведь я принцесса. – Вчера ночью, возле моей комнаты оставили коробку, в которой я кое-что нашла.

Я даже закончить мысль не успела, как началось что-то совершенно непонятное. Неожиданно мужичок вытянулся, превратившись из дряхлого старика на последнем издыхание в статного мужчину средних лет, с такими же седыми волосами и седой бородой, правда уже короткой, но помолодевшим на несколько десятков лет.

– Вот значит, как? – Я отпрянула от странного старика и уже планировала окликнуть охрану, когда он оказался возле меня и, одним мановением руки, заставил застыть как вкопанную, не имея возможности ни пошевелиться, ни позвать на помощь. Все что мне оставалось – это мычать и искать глазами какое-нибудь оружие, способное помочь мне справиться с колдуном.

– Не стоит, Диана, я не желаю тебе зла.

– Ммм. – промычала я, продолжая искать глазам хоть какого-нибудь оружия, совершенно не понимая, как смогу его применить. И планируя казнь мужчины, которого я сама, по глупости, пригласила в замок.

– Значит, Лилит предвидела свою смерть, раз решила оставить тебе информацию по поводу твоих способностей. Хотя, предполагаю, что ты ее получила лишь потому, что меня не было рядом.

– Ммм. – в очередной раз протянула я, недоумевая, как могла оказаться настолько недальновидной, что отпустила всю охрану. Мне определенно нельзя править страной.

– Не переживай, я все расскажу тебе. – сообщил недо – старик, мягко вышагивая по тронному залу. – Начнем с главного – я твой дядя, по линии матери. – Перестав мычать и, уставившись, на изменившегося мужчину, я обратила внимание на то, что у него точно такие же голубые, с миндальной крапинкой глаза, как и у меня, и какие были у мамы. Но в отличии от нас, у которых изящный аристократический прямой нос, его все так же оставался картошкой. А еще у него была наглая, насмехающаяся улыбка, которая жутко раздражала. Пока одна принцесса рассматривала того, кто назывался ее родственником, мужчина продолжал. – А теперь, – сообщил он, присаживаясь на трон и закидывая ногу на ногу. – без глупостей, сообщи мне, что именно оставила тебе мать?

Магия, сковывающая мои губы, куда-то исчезла, хотя тело все так же, представляло из себя скованную глыбу.

– Лжец. – бросила я вместо того, чтобы звать подмогу. – Моя мать – единственный ребенок в семье.

– Такова официальная версия, используемая нами на протяжении последних тридцати лет. – сообщил мужчина, у которого в руках, из воздуха, появился золотой кубок. – Но я ее родной брат, и именно я должен раскрыть твой потенциал.

– Потенциал?

– Именно, деточка. Магия у всех разная. Вот я могу материализовать все, что только пожелаю. При условии, конечно, что точно знаю, как это выглядит и ранее видел откуда это перенесется. – он указал на бокал и хлебнул что-то, что на деле оказалось вином. По крайней мере об этом свидетельствовала стекающая по бороде, красная дорожка. – Твоя мама была ведуньей. Предполагаю, что свою смерть она так же предвидела, поэтому отправила мне письмо явиться ко двору и пустить слух о своей немыслимой мощи, чтобы ты знала кого приглашать.

– Чем докажешь? – Я может и глупая девочка, помешанная на моде, но не дура. Сказать можно что угодно. Сама не раз была источником самых масштабных новостей, которые сама же и придумывала.

– Она должна была оставить тебе семейную реликвию, – он испарил бокал, встал с трона, подошел ко мне и показал левый кулак. На безымянном пальце красовался золотой перстень с черным камнем, внутри которого пульсировали два голубых изогнутых полумесяца, обращенные спиной друг к другу, совершенно идентичный тому, что был в коробке, оставленной у меня под дверью, и который хранился сейчас у меня на шее, на длинной цепочке, уходящей далеко под корсет.

– Это, по-твоему, доказательство, старик? – Я пыталась всем своим голосом выразить недоверие и толику презрения.

– Я старше Лилит на десять лет, и сам воспитывал ее после смерти родителей. – не стал обращать он внимания на мой вопрос. – Ей тогда было всего четыре года. О том, что в нас живет магия я уже знал, и даже многое умел. Благодаря усилием нашего отца, который уделял огромное количество времени обучению. Лишь мои навыки не позволили нам тогда умереть с голоду. Чтобы ты понимала, твоя страна процветает, правда давай честно, ей, пока еще, далеко до идеала, лишь потому что твой отец, смог привезти к этому самому процветанию. Еще за десять лет, до его вступления в права, люди умирали с голоду, преступность процветала, а о возможной торговле и речи не шло. Ты мог быть убит, по дороге за хлебом, просто так, и это было в порядке вещей. Парис, действительно смог поднять страну с колен. Не без помощи, своей молодой жены – провидицы, как ты теперь понимаешь. Мы сделали все, чтобы никто не узнал о ее маленьком секрете, даже я стал редким гостем во дворце, и лишь, как ты уже успела заметить, с максимальной конспирацией. Мы придерживались версии о том, что твоя мать – сирота, чьих родителей убили во время бунта. Да, она не была из правящей семьи, но наша легенда давала возможность считаться одной из элитных, потерявших все свое богатство, и, соответственно, быть претенденткой в жены молодому принцу. Предпоследний раз, я присутствовал при твоем рождении. Мы сразу определи, что ты пошла по стопам матери, а не отца. Понимаешь ли, дети в нашей семье рождаются с голубым сиянием во лбу, этого символа. – он указал вглубь черного камня. – Пришлось заколдовать всех слуг, повитуху и трех стражников, что стали невольными свидетелями, такого чуда. Видишь ли, я слегка опоздал. – он улыбнулся воспоминания и доброжелательно добавил – Да ты присядь, не стой. В ногах правды нет.