Марина Павельева - Огненный вихрь для колдуна

Вскоре за окнами машины замелькали деревья, а потом, когда внедорожник выехал на асфальтовую дорогу, деревья, росшие вдоль трассы, понеслись еще быстрее. Все это время Викентий не произнес ни слова, а Андрей и не собирался разговаривать, чтобы не нарваться на грубость работодателя.

– Ты слишком много знаешь, Андрей, – внезапно произнес Викентий. – А кто много знает, тот долго не живет, – сказал банальную фразу из какого-то фильма и увидел, как водитель напрягся. – Но не переживай, тебя это не касается, – тут же попытался успокоить его. – По крайней мере, пока, – и пристально посмотрел на Андрея.

Водитель видел этот взгляд краем правого глаза, но не стал поворачивать голову в сторону пассажира. Он по-прежнему пялился на дорогу, которую на приличной скорости преодолевал автомобиль. И не стал ничего отвечать, потому что сейчас что ни скажи, все будет невпопад. Черт его знает, что у хозяина в голове. Иной раз тот прямо душка и ведет себя, будто старинный друг, а иной – включает барина, обозначая между ними приличную дистанцию.

В последнее время Андрею начало это надоедать, потому что он считал себя отличным специалистом по безопасности и охране ВИП-персон. И у него в распоряжении находилась отличная команда спецов, набранных им лично и уже который год охраняющих покой Викентия. А дрязги с сильными мира сего периодически возникали, потому что хозяин занимался незаконными делишками с антиквариатом, который любили приобретать богатеи, причем по заниженной цене. Викентий же наоборот старался не продешевить. И иногда стороны не могли договориться. Поэтому Андрею приходилось следить за всеми, чтобы очередной конфликт не перерос в бойню.

А теперь этот новоявленный колдун… Да, да. Викентий называл себя именно так, прибавляя к слову «колдун» темный. Так вот, теперь этот колдун мог сам позаботиться о своей безопасности, нагоняя на неугодных страху своим туманом и прочими природными катаклизмами. Хотя Викентий пользовался своим даром в исключительных случаях. Потому что не все ему удавалось. Вот как сегодня. Хотел тучу с градом пустить в лес, а попал по собственной машине.

– Андрей, ты зла на меня не держи, – прервал молчание Викентий. – Заносит меня иногда. Но я тебя ценю. Иначе не показал бы, что умею.

– Я понимаю, – ответил Андрей, но продолжать разговор не стал.

– Сила из меня прет, – решил пояснить свое отношение к начбезу Викентий. – Иногда зашкаливает, и тогда чувствую себя всемогущим. Понимаю, что неправильно это, поэтому и тренируюсь, чтобы крышу совсем не снесло.

Тут он откровенно врал, потому что сила ему нравилась, и сдерживать ее он не собирался от слова абсолютно, а наоборот пытался увеличить такими вот тренировками. Но ничего не получалось, как ни пытался. Видимо сила, которую он получил вместе с кольцом Посвиста, ограничена рамками самой силы. Но из старинной книги, доставшейся ему в наследство от деда Владимира, страшного колдуна, орудовавшего в Казани в начале прошлого века, Викентий знал, что силу можно увеличить. Есть такой способ.

Если соединить энергию кольца Посвиста с энергией талисмана другого славянского бога – бога ветров Стрибога, то совокупная сила станет огромной. Однако получить этот талисман Викентий пока не мог, как не смог забрать его и племянник Илларион. Девчонка, владеющая талисманом огненного ветра, оказалась не робкого десятка и смогла отстоять свое право владеть силой Стрибога. Ведь она оказалась прямой наследницей брата деда Владимира – Константина, тоже страшного колдуна.

– Я, кстати, похудела на шесть кило, пока в больнице была, – выложила Катя последнюю новость, отхлебнув пива из банки и заедая его салатом из крабовых палочек. – Прикинь, думаю здорово, что на койку угодила. И решила, буду только больничную еду хомячить, а мамину соседкам отдавала. Получилось.

– Ничего себе, – удивилась Анька. – Шесть кило! Это много.

– Ну, для меня не очень, конечно, – улыбалась Катя подруге. – С моих восьмидесяти шести сбросить шесть не так заметно.

– Зато стало ровненько восемьдесят, – Анька положила на кусок батона колбасу и сыр и откусила кусочек от получившегося бутерброда. Жуя, спросила. – Дальше будешь худеть?

– Не-а. Я себе и такая нравлюсь, – помотала головой Катя. – И пусть плачет тот, кому это сокровище не достанется.

– Точно, пусть плачет, – Анька усмехнулась. – А есть кто на примете?