Ксения Вавилова - Проклятые. Долго не живут

– Подробности?

– Не слишком приятные.

– Я занимаюсь социальной адаптацией выходцев из пансионатов, да и сама провела там несколько лет. Едва ли тебе удастся меня удивить, – с деланным равнодушием ответила она.

Помолчав, выдал кратко:

– Группа детей затравила мальчишку, и он, выследив их одного за другим, убил.

– Хм.

– Не просто убил, вызвал демона, и тот изувечил тела, так что с трудом опознали.

– Оу.

– Ковен пытался это скрыть, за что и поплатился.

– Если бы у меня была возможность стать чародеем, раскатала бы все пансионаты, – призналась она. – Камня на камне там не оставила.

Умолкнув, она чувствовала, как сердце ускорило бег. Кирилл продолжил рассуждать, словно не заметив выпада:

– Ковены часто принимают в свои ряды выпускников своих пансионатов. Но только после получения статуса колдуна, то есть после вуза. Значит, должны иметь возможность поддерживать с ними связь, особенно с перспективными выпускниками.

– Если мы допускаем, что все эти похищения и пропажи связаны, то есть вероятность, что ковен в этом замешан, – осторожно, как бы невзначай обронила она, занятая колодой.

– Не будем кидаться обвинениями раньше времени, но у ковена есть информация о Черновой. Быть может, она все бросила и уехала по какой-нибудь надуманной причине. Дети, что провели всю жизнь в четырех стенах, имеют привычку впадать в крайности и пробовать новое. Быть может, у нее не было денег платить за квартиру, и она сбежала к родственникам.

Кивнув, Кристина протянула ему колоду.

– Что ты хочешь узнать? – с сомнением отозвался он, но все же вытащил карту.

Перевернутый Отшельник – идти на контакт, даже если он вызывает отрицательные эмоции, вылезти из скорлупы.

– Карты меня успокаивают. Дают ощущение, будто я понимаю и могу контролировать ситуацию.

Единственное хорошее, что было в этом городе, – это лес за его пределами. Проезжая березняк, Кристина позволила себе забыть страхи и просто любоваться. Белоснежная стена, так и манила остановиться и прогуляться. Она представила себе влажную траву, прохладный воздух, полный запахов. Уже почти слыша шуршание листвы, дернулась, когда перед глазами возник пансионат.

Старый санаторий, перестроенный, отремонтированный, но сохранивший колорит советских построек. Покой и расслабление как рукой сняло. Здание огорожено высокой стеной, за ним широкое поле. С окончанием березняка начались защитные идолы.

Проезжая мимо, Кристина обменялась улыбками с оскаленной мордой демона, вырезанного на деревянном столбе. Тот в ответ обдал ее холодом. Пока Захаров не видит, она показала идолу неприличный жест: «Больше вы не имеете надо мной власти, деревянные болваны».

Механические ворота медленно распахнулись перед машиной. Зашуршал гравий под колесами, а Кристина слышала шепот заклятий. Разобрать их не составило труда, такое она слышала много раз в пансионате, в котором училась. Не выпускать, сдерживать.

На широком крыльце под колоннами их ждала женщина. Невысокая, с коротко стриженными черными волосами, в строгом темном костюме. Встретившись с ней взглядом, Кристина заставила себя не отвести глаз. Знакомое лицо. После переезда она была первой колдуньей, встретившейся Кристине. Приходила разведать почву, рассказать, как здорово состоять в ковене. Кристина заботы не оценила и рассталась с ней не слишком вежливо, о чем впоследствии пожалела. Нарышкина Маргарита Степановна имела связи по всему городу, отчего поиск работы затянулся.

Поздоровавшись, женщина провела их в просторный высокий холл. Стук каблуков разнесся по холодному пустому пространству. Рассматривая мозаичную плитку на полу, Кристина старательно игнорировала давящую атмосферу. Эхо доносило менторский тон кого-то из преподавателей. Проходящая мимо молодая преподавательница, несмотря на каблуки-шпильки, шла беззвучно. Внимательно ощупав гостей взглядом, двинулась дальше, все так же беззвучно.

К ним вышел директор. Красивый представительный мужчина, воздух вокруг которого дрожал, заряженный энергией. Еще немного условностей, знакомство и расшаркивание. Наконец кабинет директора. Много книг, дерева, тяжелой мебели, огромный стол, хрустальная люстра под потолком. Словно в музей попала.

– Нас интересует ваша выпускница Чернова Зоя Сергеевна, – игнорируя условности и пустую болтовню, сказал Захаров.

Еще до того, как директор успел что-то сделать, экран и клавиатура выдвинулись из столешницы.