Елена Фокс - Шестое чувство. Эмпат

– Придурок! Ударь меня. Сделаем вид, что мы устроили разборки. Влетит обоим, но так про нас никто не узнает.

Кайл мгновение тупил и только потом понимающе улыбнулся. Я знал, что он сделает, но это все равно было довольно больно. Все-таки рука у него тяжелая. Собственно, я тоже не собирался стоять в стороне и с размаху ударил его под дых. Он закашлялся и, придя в себя, толкнул меня на дверь. Она, итак, держалась на честном слове, а от веса двух здоровых парней, окончательно сломалась.

Мы повалились на пол, прямо к ногам дежурного. Кайл продолжал бить меня, по всему что попадалось под руку. Словно клубок из человеческих тел мы катались по полу, пока дежурному не пришли на помощь.

– Вудс! Девис! Опять вы! Сейчас же оба к директору!

Я вырвал руки из хватки парней и злобно глянул в сторону Кайла. Он одарил меня таким же взглядом, но, опустив голову вниз, все же ухмыльнулся. Мы хорошо сыграли свои роли. Конечно, теперь обоим влетит по первое число, но лучше так, чем если о нас узнают правду. Этого допускать нельзя ни в коем случае.

День, когда я стал эмпатом, запомнился мне на всю жизнь. Я точно помнил какой именно это был день – вторник, двадцатое декабря девяносто четвертого. Мне было всего пять, но воспоминания того времени запомнились очень отчетливо.

Мы жили в бедном районе Чикаго. Зарплаты родителей едва ли хватало на нормальное существование. Мать работала посудомойщицей в дешевой забегаловке. Вечно уставшая, с мозолями на руках. Именно такой я ее запомнил. Отец был большим любителем выпить. Но несмотря на это, он долгое время работал в такси. Пока однажды не попал в аварию с летальным исходом. Это и стало началом конца.

Отца посадили в тюрьму, а мать была обязана выплачивать огромную компенсацию семье погибшего. Но хуже всего было то, что весь район ненавидел нас. Не было ни дня, чтобы кто-то не кинул кирпич в окна нашего дома. Меня отлавливали старшие, избивая до бессознательного состояния, называя сыном убийцы. В конце концов, маму уволили с работы. Мы остались совершенно одни, без какой-либо надежды на будущее.

В тот день мама плакала. Я пытался как-то ее успокоить, но будучи совсем маленьким, просто не знал, как это делать. Она накричала на меня. Она била посуду, ломала мебель. Ее боль была такой сильной, что она дала толчок к пробуждению силы. Я так отчаянно хотел помочь ей.

Когда это случилось, я отключился. Точнее мое сознание – оно просто ушло. Для пятилетнего ребенка это были слишком сильные эмоции. Очнулся я в пустой комнате на холодном матрасе. Голые стены без единого окна, наглухо закрытая дверь. Лишь под потолком моргала слабая лампочка.

Я был напуган. Настолько, что даже плакать было страшно. Я звал маму, но меня никто не мог услышать. Я был совершенно один…

Сколько прошло времени, я не знал. Мне казалось – целая вечность, но возможно не прошло и дня. За мной пришли люди в форме. Тогда я еще не знал, кто они такие, но вскоре мне объяснили. Это были люди из МКЭТ – международный контроль эмпатов и телепатов. Они сказали мне, что я пробудил силу эмпата и теперь буду обучаться в специальной школе. Меня научат контролировать силу и даже использовать ее во благо общества. Но мне было плевать на то, что они говорят. Единственное чего я хотел, это увидеть маму.

Само собой, этого не произошло.

Я не видел маму с того самого дня, а прошло уже тринадцать лет. Первое время она писала мне письма, но вскоре и они перестали приходить. Я всем сердцем ненавидел людей из МКЭТ, потому что они забрали у меня мать. Я был уверен, что именно они не позволяют нам видеться. Скорее всего, именно они не давали мне читать ее письма. Им нужна была моя сила, так я думал. И уверенность в собственной правоте с каждым днем становилась сильнее.

Но настало время выпуска. Это был период, когда каждый эмпат и телепат должен был выбрать свой дальнейший путь. Нам давался месяц на размышления. Целый месяц свободы. Я не мог в это поверить. Наконец-то я увижу свою маму.

Вот только ожидания мои не оправдались.

Школа, в которой я учился, находилась в пригороде Чикаго. Огромная огороженная территория с собственным лесом и озером. Нас погрузили в автобусы до ближайшей железнодорожной станции, откуда мы уже могли разъехаться.

Сначала я не мог поверить, что нас так легко отпустили, но потом понял – мы всегда будем находиться в поле зрения МКЭТ. Они следят за каждым нашим шагом и не позволят сделать что-то, что будет противоречить их планам.