Вера ам Гештаде - Мы обязательно встретимся

«Этот вроде бы безобидный», – я поспешила за мужчиной.

– Извините! – крикнула я на ходу.

– Да-да, – он обернулся и удивлённо оглядел меня с ног до головы.

Теперь я увидела, что незнакомцу всего за сорок. В селе он мне не попадался, иначе я бы запомнила его: целеустремлённый взгляд, правильные черты лица, кожа загорелая, тугая, гладко выбритый, только чуть проглядывает чернота над верхней губой, будто этим утром он сбрил многолетние усы. Подтянутый, собранный, аккуратный. Но… Неужели кто-то в его возрасте напяливает на себя такое старьё? А шляпа… Даже мой дед не надел бы этот совковый хлам.

– Что с вами, девушка? – обеспокоенно спросил мужчина приятным тембром. В его интонации снова послышалось нечто иное, словно потерянное в моём окружении и даже времени. Но я когда-то слышала такие интонации, вот только где?

Карие глаза смотрели то на мою раненую шею, то с прищуром скользили по серой футболке свободного покроя. Чего там особенного? Просто пузатый белый кролик-йогист показывает незамысловатые позы на коричневом коврике да английские слова отпринтованы большими чёрными буквами для самых непонятливых – Yoga Rabbit.

– Вам помощь нужна? – нахмурился незнакомец.

«Неужели моя шишка настолько громадная, что меня легко принять за гибрида-гуманоида?»

– Возможно, даже не знаю, как сказать… – замялась я.

– Откуда вы? – он поставил дипломат прямо на пыльную обочину, на мелкие камушки.

– Да я из села, если это А..

– Да, это наше село А.. – растерянно ответил он, но тут же сменил тон – поторопил уверенно и по-командирски: – Девушка, идёмте скорее, вам нужно в больницу. Больше не теряем ни минуты.

– Спасибо, но я не уверена, что травма настолько серьёзная.

– Что случилось, вы можете сказать? Откуда вы?

Стоило ли ему вываливать правду, когда мне самой мало что было понятно, я пока не знала. Хотелось узнать, что его так напугало.

– А у меня что-то на лице? – нахмурилась я.

– На шее, девушка. Будто вас душить пытались. Или вы сами себя… Болит же?

– Нет, не особо. И я точно сама себя не…

– Идёмте-идёмте. Может быть, сейчас кого остановим по дороге.

– У вас есть телефон? Давайте такси вызовем? Этого… Вихрова. Нам же ещё топать и топать…

– Телефон? – он улыбнулся. – Чувство юмора работает, значит, и правда неплохо себя чувствуете.

Я совсем не поняла, что его так насмешило, но решила лучше промолчать.

– Меня Виктором зовут, – мужчина протянул руку. – Извините, сразу не представился. Уж очень вы меня обеспокоили.

– Соня, – я приняла рукопожатие. – Приятно познакомиться.

– Взаимно, София.

– Софья. Можно просто Соня.

– Договорились.

Только мы вошли в село, как я поняла, как давно в этой стороне не бывала. Народ отстроил домики, поставил крепкие заборы и загоны для скота. Надо же, мы начинаем развивать личное фермерское хозяйство.

– А это ещё что такое? – выпучив глаза, я показала пальцем на огромное стадо коров на дороге по главной улице.

– Значит, вы из города всё-таки, верно? – снова улыбнулся Виктор. – Это просто коровы, идут с пастбища. Значит, уже семь часов или чуть больше, если они добрались почти до центра.

– Да откуда они?

Последний раз такое большое стадо бурёнок я видела, когда мне было лет пять. Каждый вечер около семи их вели по домам с полей. Я вставала у ворот и смотрела, как они лениво идут по дороге. Некоторые могли оставить за собой большие круглые «сюрпризы». Мы с ребятами на велосипедах использовали их как препятствия для «змейки». Вот это был челлендж!

– Откуда они? – весело повторил Виктор мой вопрос и обстоятельно ответил: – Многие корову держат. А как? Хорошо же: тут тебе и молоко, и сыр, и творог, и сметана – всё своё. – И опять эти неподдающиеся воспоминаниям интонации: не насмешливые, не поучительные, а умиротворяющие.

– Да-да, конечно, – я спокойно согласилась с Виктором, а внутри бахал набат громче и громче: «Что здесь происходит?»

– Так, если семь часов, – мой провожатый чуть выставил вперёд руку, так что рукав пиджака оттянулся и открыл наручные часы на кожаном ремешке, – должно быть, только медсестра дежурная на месте.

Мы подходили всё ближе к центру села. Дома, дома, деревянные, многие свежеокрашенные. Народу на улице почти нет. Оно и понятно – время ужина. Кто-то ещё стоит во дворе, лениво загоняя корову на постой. У одного дома на лавке сидели две ветхие старушки в ярких платках, тёмных платьях и лёгких фуфайках на плечах. Они звонко и запалисто что-то обсуждали: