ДИКИЙ НОСОК - Расходный материал

Именно такую картину и застал Коржик, заехавший лично переговорить с Машей о смерти её тетки, скончавшейся этим утром в больнице.

***

День у майора Коржакова выдался хлопотным и суетливым. Преставившаяся жившая этажом выше Маши старушка отнюдь не упокоилась с миром. Едва ли она планировала превратиться в зловонный кисель, будучи упакованной в герметичный чехол от шубы по меньшей мере последний месяц по заверению экспертов. Похоже, почившая гражданка Шебутная Галина Степановна была одинока и жила затворницей, потому что за это время её никто не хватился. Беспокойство проявила лишь почтальон.

Профессиональный нюх, резко обострившись, подсказывал ему, что этот возможно прошлогодний, порядком стухший труп как-то связан с Наташкиной подружкой. Поэтому и зашел побеседовать с ней лично. К двери майор подошел ровно в тот момент, когда в нее с другой стороны ломанулась Маша. Шумная возня в квартире майора изрядно обеспокоила, а потому он вломился в нее, распахнув дверь ногой, благо Маша успела таки повернуть вертушку замка. Открывшаяся картина вполне соответствовала тревожным ожиданиям: отчаянно дрыгающая ногами, мычащая и грызущая мускулистую руку Маша и здоровяк, надежно перехвативший её сзади. Расценив происходящее, как захват заложника, Коржик ринулся в бой.

Через полчаса, сидя на кухне и держа пакет с мерзлыми сосисками у стремительно наливающейся багровым скулы Машин спаситель, все еще кипятясь, словно забытый на плите чайник, выговаривал пришивающей к его рубашке вырванные с мясом пуговицы хозяйке, какая она безответственная, глупая, наивная и т.д. и т.п. Что уж от нее то он никак не ожидал. Чувствовавшая себя дурой и без посторонних напоминаний Маша благоразумно молчала, шустро орудуя иголкой. Примчавшаяся по звонку Наташка получила свою порцию совершенно справедливого, надо сказать, возмущения за склонность к заговорам и поощрение криминальных наклонностей подруги. Она также молча и виновато заваривала чай.

Если видишь мужа в основном дома, прикидывающегося большой диванной подушкой, или по твоему распоряжению послушно рысящему на родительское собрание в школе, то как-то быстро забываешь, что он вообще то самец и защитник. Напрасно она считала супруга тюленем, плывущим за ней в кильватере. Его неожиданное геройство Наташу изумило, поразило и даже, можно сказать, завело. Вряд ли Коржик рассчитывал на такой побочный эффект.

В современном мире у мужчин не так много возможностей проявить себя перед любимой женщиной: защитить от хулиганов, спасти из горящего дома или что-то в этом роде. Больше нет нужды убивать мамонта, чтобы прокормить подругу, и саблезубого тигра, дабы порадовать её красивой, теплой шкуркой. Подчас дать женщине кредитку – единственный способ показать свою заботу о ней. Когда же мужчине выпадает, наконец, шанс проявить свою мужественность, вот как Коржику сегодня, впечатление на женщин это производит неизгладимое. Откуда-то из глубины сознания, раскидывая обломки феминизма, пробивается первобытное желание подчиниться грубой силе, восхититься ей и даже испытать непристойный современной эмансипированной женщине трепет.

Прошел месяц. Миша исчез. На съемной квартире он больше не появлялся. По месту постоянной регистрации не жил уже много лет. Из спортивной школы Миша уволился без лишних формальностей. Конечно, можно было бы поискать его и поосновательнее. Но, как справедливо заметил Коржик, предъявить ему было нечего.

Две одинаковые новенькие урны, заказанные Машей на Алиэкспресс и полученные накануне, уже наполнились скорбным содержимым: прахом матери и бабки соответственно и были припрятаны в платяном шкафу. Прикасаться к ним Маша больше не собиралась, но мало ли что может случиться. Пусть будет и у нее расходный материал.

В кармане халата прожигал огнем бедро тест на беременность, пламенеющий двумя полосками. Две дочери: ни больше, ни меньше.