Светлана Рощина - Небо завтрашнего дня [litres самиздат]

– Что ж, ему придётся это пережить и справляться самому, как и надлежит мужчине! А мы – женщины! И должны думать, в первую очередь, о себе! Кто ещё позаботится о нас, как не мы сами? Ведь мужчины – такие эгоисты!

– Но Клим – ребёнок! Ему всего пять лет!

– И что? Неважно сколько ему лет: пять или пятьдесят пять! Мужчина есть мужчина в любом возрасте! – грубым и злым тоном процедила старуха. – Тем более что всё равно уже поздно что-либо менять! Твой сын уже мёртв или же умрёт совсем скоро! Какая разница? А ты будешь жить со мной! Тебя я могу спасти! Так зачем же нужно бежать отсюда?

– Там мой сын! – чуть не плача, прошептала я.

– Его уже нет, доченька! – снова переходя на ласковый тон, ответила старуха и принялась гладить меня по голове. – Но он будет жить в твоих воспоминаниях! Пока ты жива, ты будешь его помнить! А, стало быть, и он вроде как до конца не умрёт. Но если ты уйдёшь из этого безопасного места, то умрёшь сама! Умрёшь вместе с сыном. Ты этого хочешь? Хочешь, чтобы о твоём ребёнке не осталось даже воспоминаний? Разве это правильно? Сама подумай! Тебе лучше остаться со мной! Живи сама и позволь своему ребёнку остаться в твоей памяти, вместо того чтобы исчезнуть вместе с ним с лица земли!

Старуха говорила тихо и спокойно, продолжая поглаживать мои волосы, и в какой-то миг я подумала, что она права. Время упущено, правительственный эксперимент вот-вот начнётся, и даже власти не уверены в том, что он пройдёт благополучно, раз велели жителям острова надёжно укрыться. Может быть, вместо того чтобы залатать озоновый слой, распыляемые реагенты ещё сильнее его разрушат, и все жители нашего острова и ближайших территорий подвергнуться такому радиоактивному заражению, что никто не выживет. Никто, кроме тех, кто укрылся в сейчас в бункере. И у меня есть шанс сохранить свою жизнь, но потеряв при этом сына. Но память о нём у меня никто не отнимет, и до конца моих дней он останется для меня самым дорогим воспоминанием, занимая большую часть моего сердца.

И я представила себе свою дальнейшую жизнь без Клима, и поняла, что просто не смогу жить без него. Лучше умереть вместе с ним, чем жить без него. И такая ярость пробудилась в моём сердце, что я подскочила на месте и стала трясти безумную старуху, держащую меня взаперти.

– Говори пароль, стерва ты этакая! Я не останусь с тобой ни за что на свете!

Но в ответ та лишь беззвучно засмеялась. И тогда я принялась душить её, но хлипкая шея старухи и без того едва удерживала в ней жизнь, и если бы я чуть посильнее её сдавила, то осталась бы в этой комнате навсегда вместе с разлагающимся трупом, что было ещё худшей перспективой, чем все предыдущие. И я оставила старуху в покое, а сама метнулась к двери и принялась колотить в неё, что было сил.

Я стучала и звала на помощь, но только разбила руки в кровь, потому что не могла проломить кулаками металлическую дверь. А в это время старуха продолжала лежать на кровати и со смехом наблюдала за моими бесплодными попытками вырваться из её тюрьмы.

– Зря стараешься! – проговорила она. – Никто тебе не поможет!

Но я не собиралась сдаваться. Я схватила единственный стул и принялась колотить им в дверь. Но стул так подозрительно быстро развалился, не оставив на двери даже вмятин, что я растерялась.

Окинув взором комнату, я искала то, что можно было бы использовать в качестве тарана, но выбрать что-то, кроме кровати, не представлялось возможным.

Подойдя к кровати, предназначенной для меня, я сдвинула её к центру и максимально отодвинула от двери, после чего с силой принялась толкать её прямо на дверь.

Звук столкновения кровати с дверью был крайне неприятным, но дверь даже не покачнулась. Тогда я решила повторить свою попытку.

Старуха продолжала беззвучно смеяться, глядя на мои усилия, но, по крайней мере, не пыталась мешать, что уже было хорошо. А я толкала и толкала кровать то в одну, то в другую сторону. Я сомневалась, что смогу проломить дверь, но я надеялась, что производимый мной шум не может не привлечь внимания других людей, и кто-нибудь непременно придёт ко мне на помощь. Так и случилось.

Когда я уже окончательно обессилела, и пот градом катился по всем частям моего тела, дверь внезапно начала открываться.

На пороге стоял молодой охранник в тёмно-зелёной униформе.

– У Вас какие-то проблемы? – вежливо поинтересовался он, глядя на моё красное лицо и разметавшиеся потные волосы.

– Да, молодой человек! У меня очень серьёзные проблемы! – запыхавшимся голосом сказала я, выскакивая из своей тюрьмы.