Аргентина Танго - Голос во тьме

— Кто он такой? Ты встретила его еще тогда, у дома Лонгсдейла?

Она сжала губы.

— Встретила, не так ли? — мягко продолжал комиссар. — В первый раз? Во второй? Сколько раз вы встречались? Почему он пришел, чтобы защитить твой дом, Пег? Что он просил у тебя взамен?

Маргарет молчала. Бреннон тихо вздохнул.

— Он ложился с тобой в постель?

Она залилась жгучей краской и встала.

— Это уже просто оскорбительно! Я что преступница, раз меня допрашивают, словно уличную девку?

— Пег! Это не шутки! — прикрикнул комиссар.

— А я и не шучу, — холодно ответила племянница. — В конце концов, раз вы переписываетесь, отчего бы тебе не задать ему все интересующие вопросы?

Она направилась к двери; Бреннон схватил девушку за локоть и рывком развернул к себе.

— Безмозглая девчонка! Я хочу знать, что он с тобой сделал, прежде чем он тебя обрюхатит!

Маргарет вдруг побледнела. Натан даже не успел обалдеть от того, как знакомо вспыхнули ее темные глаза и раздулись тонкие ноздри; девушка прошипела:

— Он хотя бы научил меня тому, что спасло мне жизнь! Можешь похвастаться тем же? Там был не ты, а твой консультант, и ты не имеешь права требовать от меня ни одного ответа!

Она вырвалась и стремительно вылетела из гостиной, оставив Бреннона в немом изумлении. Почти сразу же в дверь проскользнула Джен, покосилась вслед мисс Шеридан и сказала:

— Все впустую. Я не могу даже подойти к ее двери. Кто–то крепко позаботился о том, чтобы оградить вашу крошку Пег от таких, как я.

— Кто–то! — прорычал комиссар. — И я отлично знаю, кто!

Натан, уткнувшись в сцепленные руки, сидел в самом темном углу «Раковины», предавался горестным размышлениями, и даже дивные ароматы еды и напитков не могли их развеять. Этот допрос оказался одним из самых провальных в его практике. Ни имени преступника, ни мотива, ни каких–либо ценных сведений — только вкрай обозленная свидетельница. Молодец, Бреннон, шуруй дальше!

«Не могла же она быть такой всегда… она не была такой! Это он с ней творит какую–то чертовщину!»

Не могла его крошка Пег стать такой всего за месяц! Значит, он где–то ошибся, задал не тот вопрос, взял не тот тон…

— Вы не пьете, — миссис ван Аллен опустилась на стул напротив. — Ваш кофе остыл.

Натан равнодушно взял чашку. Он помнил, зачем пришел, хотя сейчас его грызли совсем другие вопросы. Но с ними Валентина ему ничем не поможет…

— Скажите, вы ничего не чувствуете? В городе происходит что–нибудь странное?

Вдова удивленно нахмурилась:

— Странное? Ну, вообще нет, а что вы имеете в виду?

— Что–то вроде того, что было с Душителем или утбурдом.

— Нет. То есть, ничего сверх обычного. Почему вы спрашиваете?

Бреннон потер баки.

— Трудно сказать. Не хочу беспокоить вас подробностями.

— Натан, мне кажется, я лучше побеспокоюсь сейчас из–за подробностей, чем потом из–за какой–нибудь твари с той стороны.

— Произошло убийство, на первый взгляд обычное, — комиссар коротко описал случившееся, без углубления в детали. — В Парке Свободы нету ничего такого, ну, как было в церкви?

— Нет, я не замечала. Я присматриваю за парком, и в последнее время там не было ничего дурного. Но вас тревожит что–то еще.

— Это Маргарет, — вздохнул Бреннон. — Моя племянница. Мисс Шеридан.

— Да, я слышала, на нее напали…

— Эта девушка слишком на нее похожа, — угрюмо сказал Бреннон, — и есть подозрение, что на Пег напали неспроста. Но допросить некого: все трое бандитов уже мертвы. Уморили каким–то заклятием.

— Вы сможете ее защитить? — с некоторым волнением спросила Валентина.

— Защитить! — горько воскликнул Натан. — Да ее уже и так защищают, чтоб этой паскуде сдохнуть от чумы!

— То есть? — нахмурилась вдова. — О ком вы? О вашем консультанте?

— Да если бы, — буркнул комиссар. — Я был бы счастлив, если б он…

— Но тогда я не понимаю…

И тут его прорвало. Бреннон так и не понял, почему вдруг выложил ей все, едва выбирая выражения, с трудом сдерживаясь, чтобы не зарычать — от бессилия, злости на эту маленькую дуру, бешенства, которое в нем вызывал проклятый пироман, а больше всего — от стыда за то, что до сих пор ни слова не сказал сестре, потому что боялся… Валентина терпеливо выслушала его, и когда он наконец заткнулся, облегчив душу, сказала:

— Вы все же неправы. Маргарет приезжала в кафе, видимо, перед визитом в аптеку, и тогда еще была девственницей.

Сперва на Бреннона рухнуло огромное облегчение. Пару секунд он не желал ощущать ничего, кроме этого восхитительного чувства, словно он пер в гору мешок с дерьмом, и вдруг мешок внезапно исчез. Правда, гора осталась.