Анна Шнайдер - След паука. Часть первая

Она вошла в комнату и сразу почувствовала на себе чужой взгляд. Тайра всегда ощущала, когда на неё смотрели. Значит, проснулся.

– Кто ты и где я? – просипел незнакомец, и девушка пошла на голос. Остановилась возле дивана, ногой нащупав стол, и осторожно поставила туда поднос. Затем выпрямилась и ответила:

– Вы находитесь в Тиле, это посёлок на севере Альганны. Меня зовут Тайра. Как себя чувствуете?

– Как раздавленная гусеница, – ответил мужчина. Говорил он явно с трудом. – Это… мне еда?

– Да. Я помогу вам сесть, а потом поставлю поднос вам на колени. – Девушка наклонилась и потянула руки туда, где должны были быть подмышки гостя. – Хватайтесь.

Он не спешил – разглядывал её лицо.

– Ты что, слепая?

– Верно.

Незнакомец ухватил её за локти и сел, чуть слышно застонав. Дыхание его было горячим, и Тайра, отпустив руки мужчины, прижала ладонь к его лбу. Температура была, и не маленькая.

– После еды я дам вам общеукрепляющее и жаропонижающее, – сказала девушка и наклонилась за подносом. – Возьмите.

– Каша? – В голосе незнакомца, к её удивлению, появилось недовольство. – Гадость какая.

«Значит, не так он плохо себя чувствует, раз капризничает», – подумала Тайра, а вслух сказала:

– А я люблю каши. И вкусно, и полезно. Ешьте. – Она помедлила и добавила: – Если всё съедите, я потом принесу кусочек сыра.

Фыркнул. Но не добро, скорее, презрительно. Видимо, не считал сыр достаточной причиной для того, чтобы съесть кашу. А зря – они с отцом этот сыр сами делали, из молока овец тётушки Молли. А у неё лучшие овцы и лучшее молоко в Тиле. И сыр у них с Морганом получался прекрасный, нежный и чуть пряный от смеси трав. Тайра сама придумала, какие травы лучше добавлять, и так вкусно получилось, что они с отцом этим сыром даже торговали.

– Как вас зовут? – поинтересовалась девушка. Несмотря на капризы, гость стучал ложкой весьма бодро. Проголодался.

– Риан, – ответил он после пары секунд молчания. – Расскажешь, как я здесь оказался?

– Это лучше спросите у моего отца. Он вас принёс, но откуда и что случилось, я не знаю. Папа зайдёт к вам позже. Съели?

Вновь несколько мгновений молчания.

– Да. Откуда ты знаешь? Ты же не видишь.

– Вы положили ложку в пустую тарелку, – пояснила Тайра. – Она стукнула. Я не вижу, но слышу хорошо. Давайте поднос, сейчас сыр вам принесу. И лекарства.

Она взяла протянутый поднос и уже хотела идти к двери, когда услышала:

– А ты… с рождения слепая?

– Нет. С десяти лет.

Тайра давно не чувствовала горечи, отвечая на этот вопрос. Хотя первое время она очень скучала по краскам окружающего мира. Безумно хотелось видеть рассветы и закаты, наблюдать, как желтеют и краснеют листья осенью, изучать новые растения не только на ощупь. Но вокруг уже тринадцать лет была темнота, с которой Тайра давно смирилась.

Но сны она всё равно видела цветные. Будто бы до сих пор была зрячей…

Большой кусок сыра Риан проглотил с аппетитом и даже сказал, что вкусно. Он словно был удивлён этим фактом, и Тайра подумала, что их гость, наверное, не очень любит сыр, или никогда не ел хорошего.

Потом она дала ему лекарства и попросила лечь на диван, чтобы помазать ожог.

– Как ты будешь мазать, – проворчал парень, но просьбу выполнил, опустившись обратно на подушку. – Ты же слепая.

Теперь, когда он поел и перестал сипеть, Тайра ясно слышала – Риан очень молод, скорее всего, ненамного старше её.

– Наощупь, – ответила девушка, зачерпнув на ладонь мазь из баночки, и села на диван. Протянула руку, коснулась груди, и он вздрогнул.

– Холодная… Хорошо.

Тайра улыбнулась, но не ответила, сосредоточившись на деле. Чтобы было удобнее, вторую ладонь она положила на плечо неповрежденной руки – так было проще ориентироваться.

Направо, до подмышки, потом вверх, до шеи. Влево, и опять вниз, а затем вправо…

Тайра сосредоточенно распределяла мазь по ожогу, когда вдруг услышала тихое и задумчивое:

– Если бы не глаза, ты была бы красивой.

Она на секунду замерла, растерявшись и не понимая, как реагировать, а Риан продолжал:

– Волосы у тебя шикарные. Густые, чёрные и блестящие. Никогда не видел таких блестящих волос. А губы…

Тайра мотнула головой, почувствовав прикосновение к нижней губе, и резко сказала:

– Не надо меня трогать!

Он фыркнул.

– Тоже мне, недотрога. Думаешь, не знаю, что девки в посёлках рано с парнями обжиматься начинают? Или у тебя жених есть?

Тайра вскочила, так и не закончив покрывать мазью ожог, и сделала шаг в сторону, чуть не споткнувшись о стол. Сердце её колотилось, как шальное, к горлу подступала тошнота, и прежде, чем ответить, девушка сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться.