Ольга Коротаева - Встреча с тенью

Я не понимал, почему так напуганы люди, но сейчас это было неважно. Потому что шипение, издаваемое ведьмой, вдруг обрело смысл. Я не слышал слов, но чётко понимал, о чём оно. Нечто в Марфе страстно желает лишить моё тело жизни. Причём, настолько сильно, что даже идёт на самоубийство. Ибо тень, попадающая в трубу снов, перестаёт существовать и в мире людей, и в зазеркалье…

Но откуда я знаю об этом? И ответ был очевиден: я тоже тень. И, лишившись защитной оболочки — зеркала, я тоже долго не протяну в трубе снов. Я уже почти не видел человеческих очертаний Марфы за серебристым туманом. Это тень жила в ней. Это тень повелевала её телом. И тень может убить. Просто коснувшись живого существа. Не сразу, конечно, но чем дольше прикосновение тени, тем больше оцепенение переходит в смерть. Температура понижается, конечности отказываются слушаться, сон наваливается горной лавиной.

Увы, знакомая картина. В жизни тени касаются людей только чтобы проникнуть в них. Поэтому прикосновение приносит оцепенение, которое потом отступает. Но только некоторые люди могут долго служить тени… чаще они погибают всё равно. А если тень просто будет рядом, ни у кого нет шансов.

Теперь я знал, что Медвед завладел моим телом. Чтобы выжить в трубе снов, ему пришлось покинуть его. И «пересесть» в Марфу. И я смог воочию убедиться в том, что тени по-иному влияют на ведьм. А потом ему приспичило меня убить.

Или он всё подстроил таким образом, чтобы оказаться здесь и умертвить моё тело? Сложно представить у тени такие грандиозные стратегические планы. Но я ничего не знал о «жизни» за зеркалом. Я же не лишился способности мыслить, когда стал тенью. Если честно, я никогда в жизни не имел такую ясную голову… в переносном смысле. Варины слова о моей невероятной способности разучивать сходу древние языки и ясное понимание ранее незнакомых понятий, вроде трубы снов, подтверждали явное усиление интеллекта в состоянии тени.

Ну и привидевшийся мне человек у вогнутого зеркала не выходил из головы. Не как воспоминания о кошмарном сне, а как размышления о странном образе, привидевшимся в случайной дрёме: реальность ли это или мираж?

Сейчас же я стою и размышляю обо всём, спокойно наблюдая за загустением серебристого сияния на месте Марфы и за усилением собственной разреженности. Что он хочет сделать? Он уже сбежал из трубы, чтобы спастись. А теперь лезет назад, чтобы погибнуть.

Всё вдруг встало на свои места. Люди почему-то не двигались. Не важно. Я коснулся груди Страта. Лицо его побледнело. Помня о смерти, я с усилием толкнулся вперёд. Туман на месте моей руки легко проник в его тело. Начав движение, трудно остановиться. Я медленно вползал в тело мага. Но всё же чуточку быстрее Медведа. Возможно, выйти из человека и проникнуть в трубу сложнее. Мне не нужно больше ничего делать, просто позволить сущности тени завершить начатое движение.

Впервые за долгое время я смотрел на мир человеческими глазами и ощущал себя в маленькой тесной коробочке с двумя дырочками, способными смотреть только в одном направлении. Но размышлять об удобстве было некогда. Сейчас я физически ощущал, как бежит время. То, что тени казалось растянутой вечностью, тут оказалось секундой.

Марфа распласталась по невидимой стене, из многочисленных ран сочилась кровь, обычные человеческие глаза смотрели на меня с надеждой, разбитые губы шептали:

— Спаси…

Не её конечно. Я резко оттолкнул Варю. Девушка отлетела в сторону, больно ударившись о стену. Не рассчитал. Не обращая внимания на ушибы, Варя вскочила на ноги. И замерла, уставившись на меня:

— Теперь ты…

Я понял, что глаза у Страта сейчас тоже чёрные, и вздохнул. Я до последнего верил, что всё же не стал тенью.

— Брат, — прохрипела Марфа, медленно оседая на пол. — Осторожно. Эта тварь чертовски сильна.

Глаза ведьмы закатились, она замерла на полу в неестественной позе. Варя вскрикнула и метнулась к тётке. Я снова оттолкнул её:

— Держись подальше.

Девушка вжалась в угол и сглотнула. Мне стало немного стыдно за то, что так напугал её. И я добавил губами мага:

— Это я, Ваня. Не бойся. Но тебе не стоит сейчас приближаться. Тень здесь, и она опасна для тебя. А для неё, — я печально кивнул на старуху, — уже нет.

— Ваня, — растерянно прошептала ведьмочка.

Я повернулся к своему телу. Странно, что я не смог войти в него, хотя в мага проник довольно легко.

Процесс разный.

Осознал, что это чужая мысль. Вздрогнул. Я так рьяно защищал Варю от тени. А не подумал, что две тени могут проникнуть в одно тело. Кажется, так и произошло. Я не видел человеческими глазами ни стены, ни серебристого свечения, ни тени. А Медвед был очень виден в доме, когда вылезал из зеркала при Матвейке. Возможно, Варя с дядей и были так ошарашены видом странного сухого существа, выходящего из Марфы.