Наталья Александрова - Священный крест тамплиеров

Он набрал номер своего школьного приятеля и проговорил:

— Привет, Столб! Как жизнь молодая?

— Да вроде ничего. А что? У тебя имеются конкретные предложения?

— Насчет конкретных предложений, конечно, можно подумать. А пока у меня к тебе есть конкретный вопрос. Ты на этой неделе по каким дням дежурил?

— Да в чем дело-то? С чего это вдруг ты заинтересовался моими дежурствами?

— Значит, есть причина.

— Ну, давай уже, выкладывай свою причину, а то мне некогда с тобой просто так болтать.

— Ух ты, какой занятой! Ладно, вопрос вот какой. Я тут у себя на камере засек твою машину на стоянке возле нашей заправки. С включенной мигалкой, между прочим. А тебя там не было, и Толяна не было, какой-то незнакомый парень в нее садился. Так вот, мне стало интересно — что, у вас с Толяном новый напарник появился или что? И какой у вас интерес к нашей заправке?

Полицейский на мгновение замолчал, затем переспросил:

— В какой день, ты сказал, наша машина попала на камеру?

— Вообще-то я пока насчет дня не говорил, но могу сказать, — и парень назвал роковой день, когда Эва опоздала на автобус.

— Позавчера, что ли? — мрачно спросил Вася. — Так я и думал… обещай, что никому про это не расскажешь.

— Само собой, никому, кроме вас с Толяном. А что такое?

— Понимаешь, мы в тот день заехали в гости к Люське…

— К Люське Гусевой?

— Ну да, сам понимаешь… Люська — баба добрая, мы у нее маленько засиделись…

— Во время дежурства? — уточнил собеседник.

— Ну да…

— Вот почему наше районное отделение отстает по раскрываемости преступлений!

— Да ладно тебе! Кто это тебе сказал?

— Да шучу, шучу!

— Такими вещами не шутят! Мы, между прочим, вовсе даже не отстаем, а наоборот!

— Ну ладно, ты начал рассказывать про тот день…

— Ну да. Значит, выходим мы от Люськи, смотрим — нет нашей машины. Оставили мы ее чуть в сторонке, чтобы ни у кого лишних мыслей не было насчет нас и Люськи, а какой-то гад ее угнал. Ты только прикинь, каким нужно быть отморозком, чтобы угнать полицейскую машину во время дежурства!

— А вы к Люське небось с мигалкой ехали?

— А то!

— Да, видно, у того человека серьезные проблемы с головой!

— А я тебе о чем?

— Значит, пропала машина? Вы, конечно, операцию «Перехват» объявили?

— Ты что, шутишь? Ведь это тогда пришлось бы объяснять, где мы ее оставили и по какой причине!

— Так что же вы начальству сказали?

— К счастью, ничего не пришлось говорить. Мы только еще репу чесали и думали, как быть — а тут Степаныч мне звонит…

— Это какой же Степаныч?

— Ну, тот, у которого гараж и мастерская в Запечье. Звонит, вот как ты сейчас, и спрашивает, не ищем ли мы свою машину. Мы ему — Степаныч, родной, где она? А он объясняет, что какой-то хмырь бросил ее возле его гаража. И что мы, само собой, можем ее забрать. Ну, мы с Толяном вздохнули и погнали в Запечье…

— На чем?

— У Мишки Полуянова мотоцикл реквизировали. Все равно Мишка пьяный был и мотоцикл ему ни к чему.

— Степаныча-то хоть отблагодарили?

— Ну а как же! Само собой, бутылку ему поставили.

— Дешево отделались!

— Да ладно, Степаныч нам по жизни должен! Мы его сколько раз прикрывали… он с ворованными деталями сколько раз попадался, а мы на это закрывали глаза.

— Все равно он вас от больших неприятностей спас.

— Ну да. Ты мне лучше скажи — у тебя там на записи виден отморозок, который нашу машину угнал?

— Только со спины.

— Ни на кого из наших не похож?

— Я не узнал. Со спины мужик как мужик, самый обыкновенный, молодой, росту среднего, не толстый, не худой… в общем, стандартный. В форме он был, кстати.

— Ну, елки-палки! Ладно, ты про это молчи, чтобы до начальства не дошло.

— Договорились!

— Ну, все слышала? — спросил парень Эву. — Угнали у них машину, попользовались, потом бросили. Не знаю, кто уж тебя так сильно любит, что такую подлянку устроил.

Парень смотрел с подозрением, Эва испугалась, что он сопоставит даты и сообразит, что она имеет отношение к тому самому автобусу, который взорвался на семнадцатом километре. Она поскорее распрощалась и поехала на работу.

Начальник, видно, побеседовал с сотрудниками, чтобы не приставали к Эве с вопросами, а лучше занялись своими непосредственными обязанностями. Так что Светка Милашкина только поинтересовалась, как поживает ее синяк, и снова предложила свои услуги, и злыдня Леонида Павловна шипела из угла что-то неодобрительное.

В конце дня начальник вызвал Эву в кабинет. Она шла, ожидая плохих новостей. В лучшем случае начальник узнал, что утром она не ходила на допрос, а ездила по своим делам. А в худшем, ему звонили из очень серьезной организации и что-то такое про Эву сообщили. Может, велели ее уволить?