Петр Ингвин - Ольф. Книга первая [publisher - SelfPub.ru]

Шаманский танец продолжался до не раз упомянутой зари. Перед рассветом плясуньи угомонились, в какой-то момент фигурки словно сломались и повалились на траву в кружок. Лица в молчании наблюдали за становлением нового дня. И вдруг, переглянувшись, ведьмовские создания сорвались с места, на ходу стаскивая с себя длинные балахоны.

Под балахонами ничего не было. Ведьмы, однозначно ведьмы. Такого мороку на меня напустили, не вздохнуть. Вроде, июль на дворе, давно не Иван Купала, тот прошел месяц назад – знаю точно, в новостях был репортаж. И, тем более, сегодня не первомай с его Вальпургиевой ночью. Что-то новенькое, науке неизвестное?

Шестерка таинственных чаровниц ринулась к воде. Слева вниз сходил изрытый крутой спуск, который заканчивался отмелью. Девушки посыпались с него горохом. Брызжущие плюхи ногами по вспыхивающей взрывами воде – быстрые, невообразимо шумные – встряхнули ночную природу.

– А! Ой! Ах! Ииии! – звенело над речкой.

И так с полчаса водных баталий, когда кто-то кого-то догонял, кто-то топил, кто-то удирал, кто-то брызгался. Обычная девчачья веселуха.

Расходиться ночные плясуньи начали только при свете солнца. Покинув жидкую стихию, блестящие фигурки взобрались на насыпь, где нацепили подобранные балахоны прямо на влажную кожу. Со смешками и прибауточками уставшая шестерка двинулась вдоль берега, то показываясь среди деревьев, то вновь исчезая. Потом донесся плеск. Наверное, сели в лодку. Костры давно погасли и даже уже не дымили.

Когда тишина стала полной, я покинул свой наблюдательный пункт.

– Разве существуют на свете люди, кому не нравятся эти приятные сердцу внезапные трески, кашли, хрипы, шорохи, рык, крадущиеся в темноте шаги, чьи-то непонятные вздохи, которые так радуют душу знанием, что ты не один в этом чудесном месте? – говорил Игореха, наведавшийся ко мне через неделю.

– Еще как, – уверил я. – Но давай ближе к делу.

– Есть известия от адвоката.

Над костром благоухала уха, которую я периодически помешивал. Игореха расположился на трухлявом пне, бугристый нос с удовольствием втягивал запах, отчего глаза закатывались, будто эти процессы у него взаимосвязаны. Вдох – зрачки задрались, выдох – опустились. Простейшая механика. Спрашивать, к каким еще процессам его физиологии применимо данное правило, думаю, не стоит.

– Значицца так, – сказал он. Руки сложились на груди, взор с большим трудом отлип от котелка, отчего сообщавшаяся с носом система приказала долго жить. – Во-первых, никакой девчонки, которую, по твоим словам, убитый принес в дом, в деле не фигурирует.

Мое негодование прервал взмах руки.

– Второе. О чем ты не говорил. Я про обвинение в краже.

Если у удивления имеются зарегистрированные рекорды, то я побил их все:

– В краже?! Чего?

– Неких важных документов.

Припомнилась шарившая по комнате брата Сусанна. Меня скрутило, как от зубной боли. Если насчет кражи правда…

– Это подстава!

– То есть, ты не брал?

– На фига?!

Игореха пожевал нижнюю губу.

– И не мог случайно прихватить…

– Как ты это представляешь, мать твоя красавица?

– Никак. Однако, в жизни всякое бывает.

Остудив мой пыл, сослуживец продолжил тихо и деловито:

– Значит, не было никаких документов?

– Нет, – отрезал я, надуваясь, как спасенный из морских лап многодневный утопленник.

– Может, на флэшке? В электронном виде? Ты мог не знать…

– Я ничего не брал у Сусанны.

– А не у Сусанны? Просто, будучи в квартире, задел или уронил, а рука автоматически сунула в карман…

Не снизойдя до словесного реагирования на глупость, я отрицательно покачал головой.

Игореха сделал, наконец, шаг в правильном направлении:

– Понимаю. Задольские интересовали тебя исключительно в телесно-приятном аспекте.

– Не во множественном числе, не обобщай. Хотя после произошедшего…

У меня в глазах вспыхнули варианты.

Не жаловавшийся на фантазию приятель улыбнулся, затем вздохнул:

– Смотри, какая ситуевина вырисовывается. Пока Задольский в силе, тебе ни хрена не светит. Единственный путь не сесть всерьез и надолго там – сидеть тут. И не рыпаться. Ключевое слово – «пока».

– Сколько оно будет длиться? – Я смахнул с носа надоедливого комара. – Сукин сын, судя по холеному виду, помирать не собирается. Если только от излишеств. И в высоких кабинетах он как рыба в аквариуме, все схвачено, всем кум или сват.

– В том-то и штука, – вдруг улыбнулся Игореха. – Кирилл Кириллович, адвокат, сказал по секрету, что под твоего Задольского серьезно копают. Какие-то молодые и нахрапистые. Старый хрыч со дня на день в отсев пойдет, тут ты и явишься с повинной. Мол, существовала угроза жизни, а теперь готов поведать все, как на духу. И те же улики, что сейчас против тебя, вдруг за тебя станут. Усек пропорцию?