Фёдор Быханов - Волны времени

Остается присовокупить совсем чуть-чуть электромагнитного поля, и готовый результат, считай, в руках экспериментатора.

— Совсем скоро я покорю самую грандиозную вершину науки! — все чаще тешился доктор Лерих острыми приступами тщеславия.

И вот произошел разговор с научным руководителем, ставивший точку в их совместных исследованиях.

— Теперь же, выходит, полный разрыв! — еще более взвинтил себя доктор Лерих. — И все, что вместе создали, не считается!

Особенно возмущала его перспектива на ближайшее будущее:

— Кому-то опять — лавры, а я в стороне?!

Он же, никак не хотел быть в числе «оставшихся за бортом», как еще говорят в их бывшем военном ведомстве:

— Ну, уж дудки!

Вот где ему вновь пригодилось разностороннее образование, полученное во время студенческих метаний с факультета на факультет. Тогда Лериху удалось создать средство для повышения артериального давления у человека.

Всем оно было бы хорошо, если бы не имело критических побочных последствий:

— Когда чрезмерное его употребление приводило к смерти.

Вещество, не прошедшее клинических испытаний даже на животных, он никому тогда не показал. Зато оно пригодится в самый раз, когда доктор Лерих заглянул в собственный архив за нужной ему формулой.

До этого основную остроту конфликта со своим научным руководителем ему удалось, многими усилиями сгладить.

Но не навсегда:

— Лишь до тех самых пор, пока в заветной пробирке не появилось нужное количество препарата.

В кофейную чашку доктор Лерих подмешал его без тени сомнения, когда, засидевшись в лаборатории допоздна, взялся приготовить легкий ужин.

До утра Эйнштейн не дожил.

В результате резкого подъема давления крови у него, как и у тех, на ком прежде удалось испытать свое снадобье Лериху, лопнула аорта и остановилось сердце.

Еще до вызова санитаров, отравитель успел уничтожить все самое ценное из того, над чем они вместе работали, все последние двадцать лет.

Густой же пепел в камине от сгоревших документов объяснил неуравновешенностью шефа:

— Перед самой смертью, тот уничтожил все, что смог, боясь, как бы его научное наследие не повредило миру.

Пожалел доктор Лерих о своей поспешности лишь несколько месяцев спустя.

Когда окончательно убедился в том, что простое наращивание энергоресурса:

— Еще не ведет к управляемому проникновению в иное время.

Оболочка «яблока» оставалась всё такой же непреодолимой для человека, как и прежде:

— Все, кто участвовали в экспериментах, погибали, как и прежде — сразу же по завершению подачи расчетного электромагнитного поля.

Картина смерти испытателей машины времени угнетающе действовала даже на привычного ко всему доктора Лериха:

— В аппарате, после снятия с него «силового кокона» из электромагнитного поля, всегда находили одно и то же — сгоревшие останки биологических объектов.

Вначале — подопытных обезьян, а потом, когда перешли на людей, то и этих парней, вызвавшихся рискнуть во славу науки.

— Причем, — особенно поражала, доктора Лериха. — Некая избирательность чудовищного огня, раз за разом пожиравшего пилотов машины времени.

Превращая в пепел тело, оно совсем не затрагивало окружающие предметы — одежду, кресло, приборы управления.

Была и еще одна странность, так и неразгаданная ученым:

— Полное смирение погибших.

Микрофоны, установленные в кабине машины времени, ни разу не зафиксировали звуков, похожих на те, которые вызывает боль от ожогов.

— Но почему? — гадал доктор Лерих. — Почему огонь совсем не трогает одежду, а только живую плоть?

Хотя состоит она совсем не из горючих материалов, — на две трети из воды и прочих тканей?

— Ведь чтобы испепелить живую материю, мышцы, кости, не обойтись, без обязательных условий в виде долгого воздействия тысячеградусной температуры.

Уже потом, когда пришлось свернуть опыты, он отыщет ответ этой загадки, заодно поняв основную причину неудачных экспериментов:

— Нормальный человек просто и не может путешествовать во времени!

Оказывается — он сжигает себя.

— И роль пламени играет самая обычная, всегда существующая в живой среде — реакция окисления, — слишком поздно пришла догадка. — Только в условиях более скоростного течения времени, убыстренного темпа, она превращается в страшную жару, обращающую организм в пепел.

А тут еще одна беда.

На след доктора Лериха, как обладателя ключа к тайне смерти Альберта Эйнштейна, вышел некий астрофизик Морис Джессуп.