Амантий Буравсон - Программист в Сикстинской Капелле (СИ)

— Знаешь, на следующей неделе в «Teatro della Valle» состоится премьера новой оперы «Valdemaro» Доменико Сарро, — по дороге сообщил мне Доменико. — Я и ещё несколько певцов из Капеллы удостоились чести присутствовать на грядущем представлении.

— Прекрасно, желаю вам хорошо провести время, — равнодушно ответил я.

— Неужели ты не хочешь побывать на спектакле?

— Если честно, мне всё равно, — ответил я.

— Очень советую там побывать. Говорят, в опере дебютирует юный и весьма талантливый ученик самого маэстро Порпора.

Что?! Ученик великого композитора приедет? Я был в ужасе. Зачем только я спел упражнение из «листка»?

— Доменико, — осторожно обратился я к нему. — Могу я попросить тебя об одной услуге?

— Ты о чем?

— Прошу, не говори этому ученику маэстро Порпора о том, что я имел дерзость исполнить одно упражнение из сборника его учителя! Я… случайно его спел, потому что ничего более не помнил!

— Что ж, бывает. Только вот откуда ты его откопал? Маэстро не показывает посторонним материалы, на которых обучает своих учеников.

— Знаешь, там, откуда я… приехал (чтобы не сказать телепортировался), есть сундук с сокровищами определенного типа — там хранится любая информация, ценная, не очень ценная, а иногда и вовсе мусор.

— Вот бы и мне такой сундук, — мечтательно произнес Доменико.

— Мне бы он тоже сейчас не помешал… — вздохнул я, грустя по дому, компьютеру и всемирной паутине. — Но такого сундука у нас нет, поэтому будем искать интересующую нас информацию сами.

Увлечённые разговором, мы и не заметили, как пришли в Капеллу. Поднимаясь вместе с Доменико и другими «виртуозами» по ступеням лестницы, я впервые за пять лет работы в разных конторах почувствовал себя своим в коллективе. Я ещё не знал, что готовит мне грядущий день, и молча созерцал, словно ожившие, фрески Микеланджело.

====== Глава 4. Капелльские будни ======

Через несколько дней пребывания «на новой работе» я пел уже более уверенно, всё-таки ежедневные почти четырёхчасовые авторские экспресс-курсы Доменико Кассини не прошли даром. Он каким-то непонятным образом сумел распеть меня наверх почти до середины третьей октавы, и эти ноты не доставляли мне никакого неудобства. Я начал получать удовольствие от процесса пения, и напряжение моё медленно сводилось к нулю.

Также я постепенно начал выбираться из своей виртуальной клетки, в которую сам себя загнал своими комплексами, и даже начал обращать внимание на окружающих меня людей, чего не случалось со мной в офисе, где я не помнил по имени, а уж тем более, в лицо, никого, кроме тимлида Цветаева и тестировщика Васи (не помню фамилию), который сидел по диагонали напротив меня.

Здесь, в Капелле, всё было совсем не так. То ли я, наконец, начал замечать кого-то кроме себя, то ли действительно мои новые коллеги были столь неординарными личностями. С вашего позволения я опишу здесь некоторых наиболее ярких персонажей, с которыми имел дело в Капелле.

Конечно же, я не могу не рассказать про нашего органиста, Джузеппе Аццури, того самого, о котором говорил Доменико. Невысокий, квадратного телосложения человек с крючковатым носом и густыми бровями, сходящимися на переносице, Джузеппе был непревзойдённый гений в своём деле. Он играл настолько точно и без единой запинки, что казалось, будто не человек играет, а специально обученный компьютер. Однако, прислушавшись, я обнаружил, что маэстро Аццури и правда разговаривает во время игры, за что неоднократно получал нагоняй от начальства. Придя в Капеллу немного раньше, чем нужно, я всё-таки ради интереса подошёл поближе к нему и вот, что я услышал:

— Всё есть число: любое слово — лишь набор чисел, нота — та сама является числом. Но что есть число? Что, кроме бесплотной сущности, бессмысленной без применения к объектам реального мира? Друг мой, может быть, ты знаешь, что есть число?

Маэстро Аццури приложил ухо к инструменту и сыграл аккорд.

— Увы, с тобой я в корне не согласен. Ты сам не понимаешь, что говоришь.

Я хотел остановиться и поговорить с ним о представлении чисел в памяти компьютера, но потом решил не связываться. Судя по сбивчивым и не совсем логичным выводам маэстро, он не очень-то дружил с головой.

Описание же непосредственно хора я начну со своей партии, сопрано. Одним из моих «однопартийцев» был Франческо Чителли, высокий, тощий человек с идеальной осанкой и немного вытянутым лицом. Голос его, тихий и какой-то свистящий, производил странное впечатление. Похоже, что он пел исключительно с использованием головного регистра. Франческо вообще был тихим, но вместе с тем, очень нервным и постоянно озирался по сторонам.