Анастасия Пенкина - Красная ведьма. Враг у моих ног [СИ]

Сердце гулко стучало, а перед глазами всплывало вновь видение, посланное мне матерью-богиней, когда я коснулась камня и алтаря. Перед глазами улыбающиеся зеленые глаза, пронзающие насквозь. Казалось, он, как и я, видит мою душу. Максимильян. Он моя жертва.

— Этого не может быть, — бормотала я, сломя голову возвращаясь к особняку.

Разве может быть жертвой колдун? Меня о таком не предупреждали! Как я должна влюбить в себя того, кого ненавижу всеми фибрами души? И он меня не выносит. Он колдун, а я высшая ведьма. Испокон веков мы ненавидим друг друга. Противостоим друг другу. Как матерь-богиня могла дать мне такое испытание? За что?!

Разбить сердце и так непросто. А с учетом того, кому выпало стать моей жертвой — нереально.

Горячие, соленые слезы жгли кожу. Подбежала к особняку, быстро накидывая плащ. Прошмыгнула через дверь на кухне и прямиком в свою комнату. Бежать, бежать от всех.

Быстро переоделась в любимые рваные джинсы с вышитыми на правой штанине цветами и аистом. В душе я художник, творческий человек, и тянусь ко всему прекрасному. Надела черную майку и удобные мокасины, схватила кожаный рюкзак, сумку, которую не успела разобрать, и бросилась вниз по лестнице. И не нужна мне никакая сила, буду жить, как смертная.

Но внизу меня ждала Лидия. Как она так быстро вернулась?!

— Баб, я уезжаю, — прошипела я, собираясь ее обойти. — Я не вступлю в полную силу, прости, что не оправдала надежд.

Но она выставила руки преграждая мне путь.

— Что случилось? — мягко спросила она.

— Я не хочу об этом говорить, — пробормотала я, глаза вновь застилали слезы.

— Василиса, — так строго произнесла она, что аж поджилки затряслись. Все-таки черная ведьма.

— Мое испытание невыполнимо! — прокричала я. Мной начинала овладевать истерика и страх безысходности. Ни одному моему благородному плану не суждено сбыться.

— Оно не может быть невыполнимым, — уверенно сообщила она.

— Да ладно?! — ехидно улыбаясь, как истинная ведьма, заливаясь слезами, зло бросила я. — Как я должна разбить сердце Максимильяну Старцеву?!

Прабабушка широко раскрыла от удивления глаза цвета индиго, ставшие почти черными, огляделась вокруг, проверяя, нет ли лишних ушей поблизости. Схватила меня под локоть и потащила в сторону своего кабинета.

С минуту она молчала. Посадила на мягкий кожаный диван цвета слоновой кости. Сама села в кресло за стол. Антикварная мебель конца XIX века была в идеальном состоянии. Только диван для посетителей был современным, но вписывался по стилю. На полочках за стеклянными дверцами стояли книги — редкие издания, справочники для ведьм. Это только один процент от того, что разрешили оставить колдуны. Остальное было изъято уже очень давно.

— Я не смогу, — пробормотала я, разглядывая любимую вышивку на штанине. — Я же его ненавижу…

— Испытание разбитым сердцем не проходили очень давно, но не потому, что это невозможно. Красных ведьм просто не рождалось. — Лидия задумчиво постукивала пальцами по столу. — Мне жаль Максима, но ты должна разбить его сердце. У тебя нет другого выбора.

— Колдуны нас ненавидят, хоть и улыбаются нам в лицо, а тебе его еще и жаль, а меня тебе не жаль? — процедила я, наполняясь гневом из-за этой абсурдной ситуации. — Как я должна это сделать? Когда и сама его ненавижу?

— А тебе и не надо его любить. Не забывай, что ты в первую очередь женщина, а потом уже высшая ведьма, а он в первую очередь мужчина. Так что ему ничто не помешает полюбить высшую ведьму.

— Ага, — недовольно фыркнула я, — только веками накопленная неприязнь.

— Да, это будет труднее, чем мы предполагали. Но ты справишься. Нам нужна красная ведьма, вошедшая в полную силу.

— Да я даже подступиться к нему не смогу!

— Сможешь.

— Да он узнает меня! Тогда точно ничего не выйдет.

— Мы тебе поможем. Лица он твоего не видел, а значит, достаточно изменить голос.

Я отчаянно разглядывала узор на ковре, будто это помогло бы найти выход. Но ничего не получалось. И мне казалось, что и не получится.

В рюкзаке завибрировал телефон. Это звонила мама — узнать о том, как началось испытание. Придется и ее расстроить. А еще и сестре позвонить. И бабушке.

Пока я плакалась маме по телефону, Лидия тоже звонила кому-то. Мама пообещала позвонить бабушке. Поэтому я позвонила сразу Ефимии. Она была старше меня на пять лет. Жила в Новосибирске, а я в Питере, поэтому последнее время мы нечасто виделись. Разница во времени четыре часа, у нее только шесть утра. Но она ответила бодрым голосом. Я быстро пересказала все, что произошло.