Редгрейн Лебовски - Сталь и Солнечный шторм

У Адель осталось одно незаконченное дело, откладывать которое не стоило. Блокнот с пророчествами до сих пор пылился в стене ее бывшего дома в Шу, и она решила забрать его, как только подвернется возможность. Так что предложение Инги отправиться на рынок за шиповником и отъезд Луки из поместья в компании Инкарнатов Ио и Сатурна оказались как нельзя кстати. Не дожидаясь, пока вернется Таев и старуха перепоручит эту работу ему, Адель отправилась в путь.

Этот блокнот, как и два других, принадлежал когда-то Агнессе, ясновидящей, жившей несколько сотен лет назад. Желтые страницы пестрели пророчествами, большая часть из которых уже сбылась, а также странными рисунками и несвязными обрывками текстов. Адель пыталась как-то истолковать их, но не могла: заметки казались совершенно бессмысленными. И все же не стоило столь ценной вещице и дальше занимать место одного из кирпичей, мало ли кто ее там найдет.

Миновав деревянный забор, Адель остановилась в начале извилистой заболоченной дороги, ведущей к рынку Трех дорог. Отсюда начинался единственный путь к гетто, где она раньше жила.

Несколько мгновений она стояла, собираясь с силами, а потом уверенно зашагала вперед.

Если хочешь затеряться, места лучше рынка Трех Дорог не сыскать. Сколько Адель себя помнила, здесь всегда царили шум и многолюдье, и даже в лютый мороз протиснуться сквозь толпу было нелегко. Рынок раскинулся довольно широко и был единственным источником дохода многих полунищих жителей Шу. Обитатели квартала Лодж тут практически не показывались, посылая за покупками слуг. Запретов и ограничений на рынке не было, действовало только одно правило: продать можно все что угодно. Таким образом, здесь царила невообразимая суматоха, и нередко случались перепалки, а то и драки торгашей за наиболее состоятельных клиентов.

Снующие взад-вперед горожане без умолку болтали. Адель навострила уши.

– Свежие овощи! Свежие овощи! – надрывался крепыш с косматой бородой.

– Да какие они свежие, зимой-то! – хохотали ему в ответ.

– Очаровательные вещи для милых дам…

– Катись отсюда, извращенец, пока зубы целы!

– Я сегодня проходила мимо мэрии и ненароком подслушала, что за последнюю неделю Тишина забрала трех человек! Это все те пьяницы, что ошиваются возле бара «Рыбья голова». Напьются так, что сирен не слышат!

Адель проскользнула между пышногрудой женщиной и сгорбленным мужчиной, который нес на спине огромную коробку. Коробка пугающе скрипела и, казалось, вот-вот развалится, явив миру свое содержимое. И, судя по шлейфу неприятнейшего запаха, когда это произойдет, лучше оказаться подальше.

– Неужели вы верите в сказки об Инкарнате Земли? – прикрывая рот ладонью, произнесла какая-то старушка. – Я немало повидала на своем веку и могу с уверенностью сказать, что, будь это правдой, его величество непременно сообщил бы нам.

Адель замедлила шаг.

– Откуда вы знаете? – фыркнула молодая девушка. – Вы так искренне…

– А люди верят, – перебил ее пожилой седой мужчина, судя по всему, супруг той старушки. – Сегодня весь день церковь Илая Покровителя открыта для желающих помолиться Инкарнату Земли. Ходят слухи, что именно он возглавляет повстанцев, о которых писал «Орион». Слишком подозрительно то, что они так своевременно подоспели к его появлению…

– Вот! – Девушка многозначительно кивнула старичку, словно его слова были неоспоримым доводом. – Я тоже верю…

Адель двинулась дальше, жалея, что не может остановиться и послушать, а то и расспросить самой. Ведь одно дело – газетная статья, каждое слово которой проходит тщательную цензуру слуг Инквизитора, а другое – свежие слухи от живых людей.

– Мам, а правда, что повстанцы идут сюда? – Мальчик лет десяти вопросительно подергал за руку идущую рядом женщину. – Они придут, чтобы помочь нам?

– Феликс, ради всего святого, не мели ерунду! Эти повстанцы – преступники, и они непременно поплатятся за все свои злодеяния, вот увидишь. С королем и Инквизитором шутки плохи. Где ты вообще услышал такое?

– Ребята во дворе говорили.

Женщина что-то ответила сыну, но ее слова утонули в воплях торговца, уверявшего, что его крольчатина первой свежести. Судя по внешнему виду этого мяса, первой свежести оно было где-то месяц назад, когда кролик околел от старости.

Сунув руки в карманы, Адель медленно продвигалась к перекрестку, где сходились все три дороги рынка. Оттуда до центра было недалеко, а за ним начиналось гетто. Только вот приходилось идти в обход – дорога домой лежала мимо редакции «Спутника». Если встретится кто-то из бывших сотрудников или, что еще хуже, сама Вильгельма, Адель могут узнать, и шум поднимется на весь город. Для всех она погибла в Тишине, о чем сообщал некролог в газете. Пусть так и остается. Дорога мимо озера Слез Королевы Анны была длиннее, но безопаснее. Там редко кого можно было встретить – рыба в водоеме перевелась много лет назад, и горожане практически забыли к нему путь.