Алексей Миллер - Мup [publisher - SelfPub] [с оптимизированной обложкой]

– Я должен уехать, – сказал пацан и, больше ничего не объясняя, сел в автомобиль и тронулся с места.

– Что случилось, Пьер? Куда он?

– Все в порядке. Не переживай. Он будет жить недалеко – в ближайшем отеле.

– Зачем?

– Ну… Чтобы всегда быть на связи, – я понял, что Пьер соврал мне. Ситуация становилась все более запутанной и странной. Кому вообще можно верить в этом мире?

Следующие двадцать четыре часа стали самыми насыщенными в моей жизни. Жизни, которая перевернулась с ног на голову. Да и вообще, что такое жизнь?

По приезду мы пошли на кухню найти чего-нибудь перекусить. Но, как бы нам не хотелось есть, еда не лезла в горло, в прямом смысле этого слова. Было тяжело глотать. Мы словно заразились вирусом. У меня началась апатия, мне не хотелось ничего, я решил даже не обсуждать это со своим партнером, и пошел в гостиную прилечь. Кейт? Я устал о ней думать. Борис? Нет, мне ничего не хотелось. Я помню, подобные отголоски чувств возникали в Италии и во время экспериментов, но страх за жизнь и интерес тогда не давали раскиснуть. Здесь же депрессивно было все: от обстоятельств до огромного пустого дома.

Скоро в комнату пришел Пьер. Он выглядел совсем плохо: бледный, руки тряслись, зрачки стали огромными. Я испугался за него, предложил ему прилечь, он молча согласился.

– Нам нужна помощь. Как связаться с водителем?

Он покачал головой.

– Через пару часов он сам приедет и сменит меня.

– Сменит? – выброс мыслей привел меня в чувство, и я сразу вскочил с дивана. Слабость словно по волшебству улетучилась. Видя моя преображение, Пьер улыбнулся:

– Мы были правы. Ты особенный, – он попытался собраться с силами, но поняв, что попытки бесполезны попросил: – Можешь принести мне воды, пожалуйста?

Я принес стакан воды из кухни, после чего он покачал головой и сказал, что ему нужно поспать. Закрыл глаза и повернулся на бок, оставив меня наедине с моими запутанными мыслями. «Когда-нибудь мне точно все станет ясно. Нужно лишь время», – успокаивал я себя.

Я открыл глаза. За окном была глубокая ночь. В доме стояла такая тишина, что казалось, даже звенело в ушах.

Пьер мирно спал на диване рядом. После отдыха прояснились мысли, ушла нервозность. Словно после волшебного эликсира, мое тело наполнилось спокойствием и силой. Я как будто преобразился изнутри: краски перед глазами стали ярче, мозг стал лучше работать, запахи стали острее, появилось больше уверенности.

Провизор молчал, и мне пришлось подойти к часам на кухне, которые я увидел еще днем, чему сильно удивился, но теперь понял их предназначение. Они показывали, что мы проспали почти семь часов. Интересно, где водитель? Я вышел на улицу. Машины не было. Может, он приезжал, но Пьер решил продолжить дежурство?

Вернувшись в гостиную, я громко спросил, чтобы разбудить Пьера:

– Ты решил остаться?

В ответ мой товарищ даже не шелохнулся.

– Пьер! – еще громче сказал я.

В ответ послышался слабый стон.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил я, вспомнив наш с ним разговор. Теперь у меня не было сомнений, что это место как-то по-особенному влияет на людей. Может, тут есть какая-то радиация? Я больше не хотел гадать, мне нужны были конкретные ответы, поэтому я повторил уже командным тоном:

– Пьер! Прошло семь часов. Какие наши дальнейшие действия?

– Мм, – получил я в ответ.

Дело приобретало неприятный оборот. По неизведанным причинам мне стало здесь намного лучше, Пьер же даже не может говорить. Где мы, и насколько далеко раскинулась «глухая зона», мне было совершенно неизвестно. Одно было ясно: сидеть и смотреть, как чахнет человек – недопустимо. Мне хотелось действовать, и немедленно. Энергия внутри меня бурлила, побуждая как можно скорее принять решение.

– Я пойду за помощью, – сказал я громко и четко лежащему человеку. – Ты уверял, что нам надо подождать пару часов. Они прошли. Так дальше продолжаться не может.

– Мм… Не… – Пьер сделал попытку подняться и сесть, но опять упал на спину. Я подхватил его под руку и помог ему принять полусидячее положение. Руки его сильно тряслись, дыхание стало тяжелым, при выдохах он опустошал свои легкие неровными партиями. Глаза впали, под ними четко оформились черные мешки. Кожа на лице сжалась и собралась в длинные морщины. За какие-то полдня он словно постарел лет на тридцать. Я никогда не слышал о таких быстрых преображениях.

Мне стало страшно за него. Что если я не смогу быстро привести помощь? Насколько времени мне придется оставить его здесь одного?