Сюзан Алберт - Повесть о Ферме-На-Холме

— Действительно странно, — подтвердила Виола, возвращая платок на место. — Пойду-ка посмотрю, что у меня есть черного. Понадобится для похорон.

Не прошло и получаса, как Джозеф Скид, пономарь церкви Св. Петра, мерными ударами колокола возвестил о несчастье: шесть ударов — пауза — еще шесть ударов. Так прихожане узнавали, что скончалась именно женщина. (Будь покойник мужчиной, Джозеф бил бы девять раз подряд, а три удара означали смерть ребенка.) В деревушках-близнецах Ближнем и Дальнем Сорее и в прочих селениях по берегам озера Уиндермир мужчины прерывали работу, чтобы подсчитать удары колокола и задуматься: кто бы это мог быть? Во всех домах, на всех огородах в пределах слышимости женщины прекращали помешивать суп на плите или собирать последние стручки фасоли и прислушивались, и считали, и легкая дрожь охватывала их, а колокол звенел и звенел: шесть ударов — пауза — шесть ударов — пауза…

— Какая жалость. Бедная, бедная мисс Толливер, — сказала Маргарет Нэш, учительница подготовительного класса сорейской школы, обращаясь к Мертл Краббе, директрисе и учительнице первого класса. Они стояли на пороге школы, наблюдая, как их шустрые подопечные наперегонки бегут через двор к столовой. — Кончается целая эпоха. — Маргарет покачала головой в глубокой задумчивости. — Такая потеря для всех нас. Каково нам будет без нее?

Мисс Краббе, которая с недавнего времени стала нервничать по разным поводам, вытянула свою и без того длинную верхнюю губу.

— Да, жаль, очень жаль. И так внезапно. Я все ж таки надеюсь, что она успела позаботиться о починке крыши. Вчера на мой стол просто-напросто текло, пришлось ведро подставлять. — Она повысила голос: — Гарольд, прекрати толкать Джереми! Веди себя как полагается!

Маргарет обратила на свою начальницу испуганный взор.

— Но мисс Краббе! Ведь Комитет фонда для ремонта крыши еще только-только приступил к работе. Вряд ли они успели собрать деньги.

— Насколько я понимаю, мисс Нэш, соответствующее ходатайство было заявлено, — произнесла мисс Краббе с упреком.

Маргарет знала, что спорить не имеет смысла. На память мисс Краббе уже давно нельзя было полагаться, но директриса была слишком горделива, чтобы признать наличие проблемы, а потому любая попытка поправить ее могла лишь вызвать раздражение. Неделю назад она не положила на место классный журнал, и пришлось перевернуть всю школу вверх дном, пока злосчастный журнал не был обнаружен под стопкой нотных листов в шкафу для хранения географических карт. А до того счастливого момента вина была возложена на Берту Стаббс, производившую ежедневную уборку. В школе властвовал дух вражды и недоброжелательства.

— Вы, кажется, упоминали, что собирались встретиться с мисс Толливер вчера вечером, после ужина, — сказала Маргарита, осторожно возвращая разговор к прежней теме. — Она не показалась вам больной?

— Мы не встречались, — сухо ответила мисс Краббе. — Было слишком поздно, и у меня оказалось много дел.

— Увы, — Маргарет вздохнула. — Нам всем будет ее так не хватать!

Это мнение Маргарет Нэш разделяли буквально все. На почте в Зеленой Калитке царили печаль и смятение.

— Просто не верится, — горевала Люси Скид, пухленькая почтальонша с ангельским личиком. — Да ведь и не такая уж старая она была, мисс Толливер, и больной-то ее не видели. И кто ж теперь за нее будет в Союзе матерей?

Матильда Крук, заглянувшая на почту за маркой для письма в Брайтон, своей сестре, ответила почтальонше с тяжелым вздохом:

— А майский праздник? Ведь она-то, мисс Толливер, почитай тридцать пять лет там всем заправляла. — И добавила решительно: — Если кому взбредет на ум меня об этом просить, сразу скажу — ни в кои веки. Там и вдвоем не управиться, а у меня в Зеленой Красавице полно гостей, с ними хлопот невпроворот.

— Как всегда преувеличивает! — негромко заметил Плут, маленький терьер с жесткой светло-коричневой шерсткой. Он обращался к Пышке, миловидной полосатой кошечке с серым мехом и красным ошейником. Плут питал страсть к деталям и не терпел неточностей. — Гостей всего-навсего двое, а две комнаты пустуют.

— Ох, Плут, не время придираться к словам, — строго ответила Пышка и передернулась, так что крошечный золотистый колокольчик на ошейнике звякнул. Кое-кто из кошек не любит, когда хозяева (в данном случае — Берта Стаббс) вешают им на шею колокольчики, но Пышка не из их числа. Она, напротив, полагала, что этот источник мелодичного звука придает ей вес в обществе. — Главная проблема заключается совсем в другом — что после смерти мисс Толливер станется с Табисой Дергуньей?