Вилли Конн: Газовая атака

В России к его услугам были девочки из хороших семей, знаменитые артисты и ученые жаждали его спонсорства. И все бы хорошо, если бы не банда вымогателей. Телохранители бросили Степу на произвол судьбы, а самому боссу пришлось спасаться бегством.

— Проклятая Америка! — Степа Задов зло выплюнул шелуху.

Здесь всем было на него наплевать. Никого не интересовал его "мерседес", а толпа пялилась не на него, а на тех самых артистов и ученых, которым он подавал на кусок хлеба.

В приличное общество он — банальный спекулянт, нажившийся на махинациях с металлоломом, допущен не был, а американские девчонки видели в нем лишь обыкновенного толстяка-недоучку.

В Америке Степа казался себе генералом, разжалованным в рядовые. Горькое чувство обиды на "страну равных возможностей" было чертовски похоже на то, что он пережил в детстве, получая от учителей неудовлетворительные оценки. Тогда, вымещая свою злость на других, он прокалывал колеса чужих автомобилей. Вид машины, огромной черепахой прильнувшей к обочине на проколотых шинах, странным образом возвышал его в собственных глазах.

— Проклятая Америка! Проклятые америкосы! — Степа залпом выпил стакан водки. И тут ему на глаза попался складной нож. Сунув его в карман, Задов вышел на улицу. У ближайшего перекрестка он приметил голубой спортивный "феррари". Подкравшись к нему, как к спящему крокодилу, он ткнул ножом в покрышку, теплую и упругую, словно брюхо аллигатора…

Усевшись за стойкой соседнего бара, Степа с наслаждением наблюдал, как машина, подобно тонущему броненосцу, медленно опускается на асфальт.

В этот день он проколол колеса восемнадцати автомобилей, выпив восемнадцать банок любимого шведского пива. Домой вернулся за полночь, усталый, хмельной и чрезвычайно довольный тем, что "поимел" Америку.

На следующий день Задов в полном восторге отплясывал "казачок" вокруг телевизора — в программе утренних новостей показывали продырявленные им автомобили.

Воодушевленный успехом, Степа возомнил себя знаменитостью — о нем заговорили! Подогретое очередной бутылкой водки воображение услужливо, как оплаченная проститутка, рисовало соблазнительные картины: обложки его, Степы Задова, мемуаров, таинственные интервью, которые он будет давать журналистам в маске и черном плаще.

Завернувшись в темное покрывало, Степа повернулся к шкафу, исполнявшему роль воображаемого журналиста.

— Ну что, парень, оробел? Спрашивай, — чванливо пробасил Степан, — да не наложи в штаны, знаю я вашего брата! Ну?!

— Это ты, паршивец, проколол мои колеса? — произнес вдруг шкаф на чистейшем русском языке.

— Что ты, что ты?! — тотчас попятился Степан. "Может, спьяну померещилось?" — Не смей со мной разговаривать, — сказал, собравшись с духом, Задов. Оглянулся. И тут увидел говорившего. Это была огромная волчья морда. — Может, это… по стаканчику… а, образина? — предложил, мгновенно трезвея, Степан. — Он захлопал глазами, пытаясь отогнать наваждение. Но оно не исчезло, напротив, стало угрожающе приближаться. — Может, это… по стаканчику? — повторил дрожащим голосом Степа, вцепившись в бутылку, как в спасательный круг. Но чудище продолжало двигаться на него. "Выпить хочет или сожрать?" — Стой, тебе говорят! — Степан замахнулся бутылкой.

В ту же секунду пасть раскрылась, и что-то, похожее на ядреный плевок, угодило Степану в левый глаз. Его полное тело беззвучно, как пакет с йогуртом, сползло на пол.

— Какая удача, Майк! — Начальник полиции забегал по кабинету, как волк, заметивший дрессировщика с куском мяса. — Мы задержали человека, сумевшего хорошо разглядеть Баллончика? Это тот самый психопат, которого показывали в утренних новостях.

— Поздравляю, сэр, я уже ознакомился с его показаниями, и у меня есть предложение.

— Заранее его принимаю, действуйте, действуйте, Майк, — черт вас побери!

Вместо рукопожатия возбужденный Морли шлепнул Майка по загривку, как это делают, подавая собаке команду "взять".

Немного раздосадованный фамильярностью шефа, Норман покинул здание полицейского управления. "Все-таки есть разница между сыщиком и ищейкой, и начальству следовало бы об этом помнить", — подумал детектив.

В самом деле, шефу не стоило подгонять Нормана. Образ очаровательной Сони Кмет, как вспышка электросварки, запечатлелся у него в мозгу. Это волнующее ослепление торопило Майка больше, чем все понукания начальства. Ведь путь к ее сердцу лежал… через поимку Баллончика. В России Майк мог достигнуть успеха только с его помощью. О, как это восхитительно — превратить служебную командировку в свадебное путешествие! Майк облизнулся, как кот, пригревшийся на мартовском солнышке.