Андрей Белянин - Воздушный поцелуй [litres]

– Лисицын! – Лейтенант широко улыбнулся, от души принимая мистера Ренара в медвежьи объятия.

– Потапыч, старина!

Когда первый вал приветствий, раскачиваний, хлопаний по плечам, по спине и троекратных поцелуев в щёки пошёл на убыль, меня представили:

– Майкл, мой ученик, секретарь и бесценный помощник. Доверяй ему, как мне. А это Потапыч, нынешний лейтенант королевской гвардии. В прошлом один из тех крепких ребят, что спасли королеву во время ирландского нападения.

– Ох, да брось, Лисицын, – заметно смутился медведь, протягивая мне широкую ладонь. Моя рука утонула в ней едва ли не до локтя. – Раз ты здесь, значит, весточку получил.

– Где поговорить можем?

– У нас, в казармах. Дела тут творятся нехорошие, нечестные дела…

Я не сразу поверил, что вижу живую легенду. Неужели это действительно один из тех трёх отважных медведей, что выжили в рукопашном бою против сил вчетверо превосходящего, подготовленного противника, вооружённого длинными кинжалами? Это правда?

Внешне могучий, но явно очень скромный Потапыч не производил впечатления классического персонажа какого-нибудь рыцарского эпоса, скорее напоминая самодвижущуюся гору с тяжёлых уральских склонов. Лично я тогда представлял себе героев несколько иначе. Да у него даже рельефных мускулов не было, так, размытая мышечная масса и на морде лица ни капли интеллекта. Разве в гвардии такое возможно, они же элита?!

Мне жутко хотелось расспросить его о тех днях, когда они спасли королеву. Как это было, кто что делал, каким образом всего три медведя сумели остановить спаянную банду террористов? Кто именно тогда стоял за покушением, сколько простых людей пострадало и, самое главное, когда, где и при каких обстоятельствах мой учитель познакомился с этим мохнатым лейтенантом?

Про пароль «Иван Грозный» пока умолчим, хотя с ним тоже ничего не ясно. Ну, быть может, кроме того, что из-за этого имени и фамилии частный консультант Скотленд-Ярда просто сорвался с места, как ужаленная в хвостик рысь, и вот мы с ним здесь, в знаменитой резиденции британских королей, самом сердце Лондона, на территории Букингемского дворца.

Интересно, а королева дома? А я её увижу, пусть даже издалека? А она меня не…

– Майкл, мы пришли. – Ровный голос наставника вернул меня с небес на землю.

– Казармы нашего полка, – добродушно подтвердил наш проводник, распахивая тяжёлые двустворчатые двери. – Добро пожаловать в наши пенаты. До обеда ещё далеко, но чай с мёдом у нас всегда есть.

Казармы располагались в левом крыле и, по сути, представляли собой двухэтажную пристройку прошлого века и выглядели скорее дворцовым помещением, нежели простым местом содержания солдат. Хотя, наверное, королевские гвардейцы тоже не совсем обычные солдаты. Это элита пехоты и кавалерии! А значит, имеют право жить в такой непозволительной роскоши.

Кроме нас в казарме было только двое дневальных, остальные гвардейцы находились на службе или тренировках. Пока я рассматривал строгие мраморные колонны, дубовый паркет, ряды могучих железных кроватей, огромные полотна на стенах с картинами на батальные темы, суровый Потапыч громко хлопнул в ладоши.

Выслушав приказ старшего по званию, двое молодых медведей быстренько поставили нам крепкий чай в больших кружках не менее пинты объёмом, керамическую миску с коричневым мёдом, колотый сахар, свежий лимон и, козырнув, отошли в сторону, занимаясь своими делами по уборке спального помещения. Мы уселись за дубовый стол, лейтенант был сама любезность:

– Мёд хороший, смоленский, липовый. Для здоровья полезно.

– Не тяни, Потапыч, – остановил его Ренар. – Уровень опасности «Иван Грозный», ты вызвал меня не просто так. Что случилось?

– Плохие дела, брат Лисицын. Недоброе тут творится.

– Майкл?

– Готов, сэр. – Блокнот и электрическое перо были при мне, я прекрасно помнил свои прямые обязанности. – Записываю.

История, которую поведал нам лейтенант гвардейских пехотинцев, была достаточно противоречивой. Пару раз мне казалось, что он просто смеётся над нами или чего-то недоговаривает, но тем не менее под строгим взглядом моего учителя я не решился задавать дополнительные вопросы, а лишь честно фиксировал всё услышанное.

Не далее как позавчера один из гвардейцев после ужина пожаловался на резь в желудке. Фельдшер выписал ему опиумные капли, но к ночи боли усилились, началась диарея, поэтому несчастного экстренно перевели в лазарет. А вчера днём подобные симптомы сразили ещё двоих. Когда к ночи уже пятеро медведей валялись на больничных койках, до лейтенанта наконец дошло, что тут что-то не так. Но что именно?