Мария Геррер - Верность и предательство [publisher - ИДДК]

– Да, конечно, я приму вас. Но вы можете не присутствовать на собрании – мы будем обсуждать тяжелые для вас вещи. Вернетесь позже, – Магистр был обеспокоен состоянием девушки и говорил мягко, что обычно ему несвойственно.

– Позвольте мне остаться. Меня теперь уже ничего не может ранить, – попросила Екатерина.

Циничный врач стал очень деликатным, а грозный Магистр проявлял исключительную обходительность. Но от этого девушке становилось только хуже. Лучше бы ее ругали за слабость и безволие.

На собрании подробно обсуждали трагические события. Кто допустил ошибку? Почему ведьм оказалось больше, чем предполагалось? Где была Полина и почему она не присутствовала на шабаше?

Екатерина мужественно слушала выступления очевидцев и перед ней возникала страшная картина гибели ее наставника. Было ясно, что товарищи щадили ее чувства и тщательно подбирали слова. На самом деле все было, конечно, намного ужаснее.

Скоро девушка опять стала видеть происходившее будто со стороны. Но теперь это происходило не от безграничного горя, а от гнева и ненависти. Перед ее глазами снова и снова проносились кошмарные события, о которых рассказывали очевидцы.

Собрание закончилось, и Екатерина направилась в кабинет Магистра. По дороге ее ненадолго задержала Миргородская:

– Госпожа Несвицкая, не сочтите за навязчивость. Но вам и правда надо отвлечься. Понимаю, что это непросто. Я буду рада, если вы навестите меня в ближайшее время.

– Благодарю за участие, – девушка была искренне признательна своей бывшей директрисе. – Но лучше заходите ко мне вы. Я всегда рада видеть вас. Днями я переберусь из поместья в город. Буду навещать Александра Львовича, а жить мне лучше здесь – ближе к библиотеке и фехтовальному залу. Так что жду вас.

– Договорились! – Елена Михайловна удовлетворенно кивнула и раскурила свою любимую гаванскую сигару.

Пока Екатерина шла к кабинету Магистра, все участливо смотрели на нее и предупредительно расступались, давая дорогу. Тяжелую дверь в кабинет своего патрона девушка распахнула решительно и твердым шагом вошла внутрь. Ее окутала прохлада, царившая в помещении. Магистр сочувственно посмотрел на нее и заботливо усадил в кресло:

– Мы можем поговорить в любое удобное для вас время. Возможно, пока вам не стоит бередить свежую рану.

– Благодарю, но, если позволите, я хотела бы поговорить с вами сегодня. Для меня это важно.

Магистр молча кивнул, пододвинул стул и сел напротив девушки. Сегодня он был совсем негрозен и вел себя с Екатериной как с ровней, а не как начальник с подчиненной. Ничто человеческое было ему не чуждо.

– Вы не можете отдать мне медальон барона? – несмело спросила Екатерина.

Это было не главное, о чем она хотела просить, но для нее имело значение. Память о Генрихе, которого она будет любить всю оставшуюся жизнь.

– Да, конечно, – Магистр протянул его девушке.

Она надела медальон на шею и крепко прижала ладонью к груди. Прохладный, гладкий… Она согреет его, но это ничего не изменит. Девушка благодарно посмотрела на Магистра.

– Мне это очень важно. Сама не знаю, почему, – она немного помолчала и продолжила. – Еще одна просьба. Как я поняла из выступлений на собрании, Полине для реализации ее чудовищного плана не обойтись без общего шабаша.

– Да. Но мы не позволим ей сделать это. Для Братства это уже вопрос чести.

Екатерина глубоко вздохнула и произнесла:

– Я прошу вас взять меня на предстоящее дело.

Магистр должен понять ее и не посмеет отказать в такой просьбе. Но патрон нахмурился. Пусть гневается, она это переживет.

– Нет. У вас недостает опыта, и вы об этом прекрасно знаете, – Магистр был непреклонен. – Вы будете только мешать своим товарищам.

– Точно так же говорил фон Берг, – задумчиво произнесла она, печально улыбнувшись. – Но теперь все изменилось.

– Ваша просьба неприемлема, вы сами все прекрасно понимаете.

– Хорошо, тогда я не прошу, я требую. Я имею на это право. Погиб мой наставник, – она осеклась и через мгновение продолжила. – Я люблю его, вы должны меня понять. Опыта у меня достаточно и я в себе уверена. Все время после… похорон… я усиленно занималась. Можете спросить у Егора и моего тренера. Ненависть придает мне силы. И у меня есть дар, вы же знаете. С ним я сильнее многих мужчин.

Девушке было непросто говорить о сокровенных вещах. Но и скрывать ей нечего. Патрон должен понять, что подвигло ее на такое решение. Пусть думает о ней что угодно, ее это не волнует.