Василий Ершов - Ищейки [litres]

– Всё просто: одно попадание – один следующий бросок. Два мяча в запасе. Собьёте все фигурки – первый приз ваш!

Кристоф протянул мяч подруге, выразительно повёл бровью. Энвер вздохнула, взяла тряпичный снаряд – тот сразу оттянул ладонь приятной мягкой тяжестью. Колдунья сосредоточилась, аккуратно прицелилась, размахнулась. Бросок! Мячик с глухим стуком ударился в перекрестье полок, алебастровые фигурки лишь едва пошатнулись. Колдунья поморщилась.

– Ничего, первый блин комом. Считай, теперь пристрелялась, – подбодрил её спутник.

Второй раз она целилась тщательнее, бросала на точность. Мячик в итоге попал в пустую ячейку; фигурка была рядом, но уцелела. Остался последний мяч.

«Ты же можешь, Эн! Это всего лишь дурацкий мячик! Нет ничего проще из того, что ты делала в жизни!» – подумала разозлённая чародейка. Размахнулась широко и сильно, не целясь. Доверилась чутью, которое никогда её не подводило. Мяч сорвался с ладони, и секунды будто бы растянулись в бесконечность. Тряпичный комок, переворачиваясь, медленно пробивался сквозь душный вечерний воздух, уверенно двигаясь к цели. Траектория казалась безошибочной. Дистанция до сетчатой полки неумолимо сокращалась; на резных алебастровых фигурках метались тени, отбрасываемые керосиновыми лампами, и оттого фигурки казались живыми. Они словно трепетали в ужасе от приближающейся развязки. Кого же из них собьёт горсть песка, завёрнутая в тряпку? Кто же низринется в пропасть, чтоб никогда не подняться?

Мяч просвистел над верхними досками и с глухим стуком врезался в заднюю стенку навеса.

– Не повезло, бывает, – явно обрадовался Щербатый. – В следующий раз удача будет более благосклонна к вам. Кстати, не хотите попытаться ещё? Всего десять су.

– Нет, спасибо, – улыбнулся Кристоф. – Кажется, нам полагался утешительный приз?

– Да, конечно, – Щербатый, порывшись под столом, протянул парню мягкую игрушку – маленького тряпичного тигрёнка с пуговичными глазами. Пока чародей думал, что делать с призом, пройдоха-хозяин уже начал высматривать следующих простаков: – Эй, ребята! Не желаете испытать свою меткость? Всего четверть талера за три броска!

Ищейки отошли от палаток аттракционов.

– Какая чушь! – сквозь всегдашнее напускное равнодушие Энвер просачивалась досада. – Немного телекинеза, и я бы одним мячом сбила все фигурки с завязанными глазами!

– Э, да кое в ком проснулся азарт! – лукаво подмигнул напарник. – А как же твои принципы магической исключительности?

Кристоф скорчил грозную мину и забубнил, очень похоже пародируя голос ведьмы: «Магия тебе не дешёвые фокусы! Это элитарное искусство для избранных, наука и проклятие…»

– Ха. Ха. Ха, – чародейка ловко выхватила игрушку из рук приятеля. – Дай сюда!

– Эй, это мой тигрёнок! – запротестовал было Кристоф.

Энвер беглым взглядом изучила ближайших прохожих и наконец поймала за шиворот пробегавшего мимо мальца лет шести. Оторопевший от неожиданности парнишка уставился на неё расширившимися глазами. Колдунья, как и устроитель аттракциона минутой ранее, бесцеремонно сунула тряпичного зверя в руки новому хозяину.

– Держи, это тебе подарок. Играй на здоровье, – пожелала тёмная волшебница и, отпустив ребёнка, легонько шлёпнула его по мягкому месту. – А теперь дуй к маме, малец!

Испуганный мальчишка опрометью бросился прочь.

«Однако. Что это было?» – поинтересовался светлый маг.

Энвер подмигнула ему: «Хочу остаться в памяти местных щедрой и великодушной».

В это время зычный голос со стороны циркового помоста перекрыл гомон ярмарочного сборища, возвещая начало представления. Народ отхлынул от лавочных повозок, люди потянулись к центру площади.

– А вот и цирк, – обрадовался Кристоф. – Пойдём глянем на профессионалов?

Колдунья пожала плечами и последовала за своим напарником. Двигаться было не так просто: толпа становилась всё плотнее, и никому не хотелось уступать уже занятое с большим трудом место. Ищейкам удалось сократить расстояние до помоста почти вполовину к тому моменту, когда зазвучала барабанная дробь, призывая к тишине и требуя внимания. Ожидавшие представления зрители притихли, устремив взоры на сцену.

– Добрый вечер! – громогласно прозвучало из темноты. На сцене хлопнул взрыв, осветив площадь оранжевым светом; ярким фейерверком затрещали посыпавшиеся искры. Зрители отреагировали аплодисментами, радостными криками и одобрительным свистом. Из серого дыма, затянувшего цирковой помост, вышел представительный джентльмен в высоком цилиндре из шёлкового плюша. Джентльмен обладал необъятным животом и усами поистине выдающимися: длинные, красивые, блестящие, усы эти лихо завивались на концах. Усач картинно поклонился и заговорил поставленным голосом: