Юлия Журавлева - Целитель магических животных [СИ]

— Ну что, красавчик, значит тебя зовут Фарго.

Пегас переминался с ноги на ногу и недовольно сопел. Не думаю, что он легко подпустит к себе постороннего, особенно в отсутствии хозяина. Но я же не кто-то с улицы, я целитель с выраженным эмпатическим даром.

Только вот пегас, относящийся по общепризнанной классификации к полуразумным, это вам не тануки. Легко с ним не подружишься. Но подобные сложности я воспринимала как вызов.

Очки давно настроились на брюнестистого красавца, показывая, что пусть некий магический дисбаланс в крыльях присутствует, но совершенно небольшой и поправимый. Ну а с переломом костей я справлюсь. Правда, сращивать придется очень осторожно, малейшая неточность — и летные качества пегаса заметно ухудшатся. А это уже не только и не столько безопасность животного, но и безопасность наездника. Кто он там? Лорд Тайны. Везет мне на лордов в последнее время. Даже слишком везет. Поменьше бы, честно говоря.

Тем временем, Фарго привыкал ко мне, постепенно приближаясь и принюхиваясь. Глаза из-под густой смоляной челки блестели, как сапфиры, ноздри то и дело расширялись. Да-да, от меня пахнет множеством интересных запахов. Как минимум — другими зверушками. Я не торопилась подходить и даже руку не протягивать. Ему интересно и хочется понюхать? Пусть подходит сам. Кто из нас шикарный брюнетистый жеребец, в конце концов?

Так что, оперевшись на стенку стойла, я наблюдала поверх очков, как Фарго шаг за шагом приближается ко мне. Затем подходит вплотную, склоняется к моим волосам и с шумом втягивает воздух, затем за ухом, опускается к шее, щекоча своей длинной гривой, которая так и норовит залезть уже в мой нос и глаза. Но я терплю, пусть очень хочется передернуться — с детства страшно боюсь щекотки. Никаких резких движений — главное правило зооцелителя.

Нанюхавшись вдоволь, пегас поднял голову и наши глаза оказались на одном уровне.

— Итак, Фарго, — медленно произнесла я, зная, что на имя он среагирует точно, — ты меня изучил, теперь моя очередь.

Пегас фыркнул, как бы говоря: “Да пожалуйста”.

И получив самое главное разрешение, я, посылая обезболивающие импульсы, потянулась к крылу.

Пегас ощутимо напрягся, его недовольство я прямо-таки чувствовала всей кожей. Все-таки стояли мы почти вплотную, и эмпатическое восприятие у меня было обострено, как никогда.

Я даже умудрилась почувствовать не просто весь спектр эмоций Фарго от страха боли до любопытства, но и незримую почти связь с наездником.

“Все будет хорошо”, — будто нашептывал ему хозяин. И пегас успокаивался.

Осторожно дотронулась до больного крыла, явно причиняющего Фарго неудобство — попробуй подержи крыло на отлете! Рука устанет через минуту, что говорить про сложно устроенное крыло?

Перелом был. Неприятный такой, в середине крыла на плечевой кости. Видимо, оно вывернулось, а по-птичьи тонкие и полые косточки не выдержали. Местами они треснули, а ближе к суставу дошло до открытого перелома, к нашему общему несчастью, начавшему неправильно срастаться. И сустав выбит — но это меньшая из проблем.

Наверное, пегаса следовало усыпить, но стоило мне потянуться к его лбу, как животное отпрянуло, разгадав мои намерения. Впрочем, ничего странного в подобной прозорливости: не одна я обладаю эмпатией, у кое-кого она развита получше моего, раз смог установить связь с наездником. Что-то мне подсказывало, что это заслуга именно пегаса.

— Тогда стой смирно! — приказала Фарго я.

И, не удержавшись, все-таки дотянулась и потрепала густую шелковую челку. Повезло кому-то с шевелюрой!

Крыло я магически зафиксировала. Не то чтобы не доверяла пегасу, боль он не почувствует, да и как настоящий выдрессированный боевой конь сможет удержать себя в копытах. Но зачем ставить операцию под угрозу? Правда, фиксация требует много сил, а фиксация в подвешенном состоянии — и того больше, но я не привыкла экономить и беречь себя во время работы. Да еще при таких непростых манипуляциях.

Пегас недовольно сопел и кряхтел, но даже заржать полноценно не мог, фиксация не позволяла ему пошевелиться или хотя бы открыть рот. Очень удобно, хочу заметить, особенно против кусачих. А кусаются лошади и иже с ними так, что многие хищники позавидуют.

Собирать кость пришлось, как мозаику, по маленьким кусочкам, предварительно заново разделять, сращивать, заживлять трещину. Регенерация у таких существ высокая, но порой вреда от нее больше, чем пользы. С костями закончили. Заново скрепила мышечную ткань. Затем настала очередь сустава.