Ева Шилова - За каким плечом [СИ]

Не получится. Матерь-Заступница, да откуда же в людях столько ненужной бодрости?!

— Миранда Ди Каштру Ди Андради, извольте спуститься в каминный холл, ваш отец с матушкой уже ожидают!

Наша экономка, Валентина Антунеш, да оставят ее боги своими милостями во веки вечные! И ведь как бесшумно подкралась, как привидение, не иначе. Святому отцу, что ли, как-нибудь намекнуть на небожественные ее способности? И что, она от этого начнет громко топать, предупреждая о своем появлении? Не начнет. Но, может, отец ее на кого другого заменит, кто ходит как живое существо из плоти и крови, а не передвигается как бесплотный дух? Тоже вряд ли, слугами отец практически не занимается. Что ж, пошли вниз, нам еще до столицы добираться. А там переночуем в городском особняке, приоденемся и во дворец. Кому-то развлечение. Кому-то мука.

Почему отец не воспользовался порталом? Дорого… но удобство важнее! Сам же он по королевским поручениям постоянно так ходит! А тут вместо короткого «прыжка» и сам мается и всю семью заставил передвигаться в карете по снегу, щедро перемешанному с грязью. Почему не захотел воспользоваться такой возможностью? Четыре часа в карете в душном дорожном платье и тяжелом полушубке оставили у Миры ощущение, что она превратилась в огородное пугало. Причем, пугало, которое в процессе обряжания было неоднократно захватано потными руками. Братики, в отличие от своих родителей, спокойно сидеть не могли, им надо было все рассмотреть, потрогать, подергать, понять, как устроено у кареты сиденье, на чем крепится потолок и все их перемещения почему-то происходили через Миру. То перелезут по ее коленкам, потому что в противоположном окне показалась работающая мельница, то держась за ее плечо, потянутся к подвесным оконным ламбрекенам, то начнут искать на полу упавшую запонку, почему-то держась за ее юбку. Поэтому по прибытии в городской особняк она так намаялась, что уже не хотела даже есть. Помыться и спать. Долго спать.

Утром Миру все равно разбудили ни свет, ни заря и погнали на примерку бального платья. Ну, еще бы! Граф Ди Андради, королевское должностное лицо, впервые выводит в свет единственную дочь! Всем стоять смирно! Восторгаться! Благоговеть! Мирина бы воля, она бы никуда не выходила. Но титул. Обязанности. Данное всеми грандами королю обещание. И вообще традиция. А потому покорно стояла и терпела последнюю подгонку бальной сбруи. Кто ж додумался до таких немыслимых ухищрений, что женщина в праздничной одежде напоминает врага, загнанного в пыточное кресло? Тут в этом корсете не то что есть, пить, двигаться, а даже дышать и то затруднительно. Мира в какой-то момент времени начала серьезно опасаться не упадет ли она в обморок.

И цвет. Вот зачем было идти на поводу у обычаев и обряжать ее в бледно-желтое убожество? Понятно, что резкие агрессивные цвета можно себе позволить только после замужества и одобрения оного супругом, но неужели непонятно, что в маисовом платье ее смугловатая кожа выглядит тусклой, как будто она тяжело больна? Разве нельзя было попробовать сшить платье нет, не пошлого розового, но хоть бледно-зеленого, тоже горячо рекомендуемого дебютанткам цвета? Нельзя. Молодым девушкам при первом представлении в свете положено быть в чем-то светлом и приличном, и ты пойдешь именно в таком платье, припечатала Каролина Ди Андради. А бесправным падчерицам тут вообще слова не давали, повисло в воздухе недосказанное. Это для себя мачеха постаралась, выбрав туалет черно-алой расцветки, в котором выглядела поистине сногсшибательно, на страх сплетницам и завистницам. И знаменитый родовой рубиновый гарнитур Ди Андради смотрелся на ней так, как будто несколько веков назад при его изготовлении ювелир точно знал для кого он его делает, пусть это случится и через много лет.

А моей маме рубины не шли, неожиданно подумала Мира, вспоминая единственный родительский совместный портрет. На нем Мария Ди Андради, урожденная герцогиня Ду Карму Ди Каштру выглядит совсем девочкой, лет на пятнадцать. И рубиновое колье на ее шее больше напоминает гарроту, а отнюдь не украшение. И мне рубины не идут, хотя при черных волосах и карих глазах это вроде как должен быть мой камень. Родовой, некоторым образом. А вот не смотрится, хоть что делай. Может, оно и к лучшему, потому что уж кому-кому, а мне мачеха фамильный гарнитур никогда не уступит. Она его жене старшего сына передаст и будет в своем праве.

Когда-то Мира никак не могла взять в толк, почему для бала дебютанток выбрано такое странное, холодное и промозглое время — месяц капельник, когда из дому не хочется выходить вообще, пока наставница Андина не разъяснила пансионеркам, как именно все это завязано на сроки.