Александра Гринберг - Дочь шторма, невеста огня [≈ Жнец крови и пепла] [litres]

…белье, слегка страдающее минимализмом.

– Чего ты так уставился? – неподдельно изумилась Киара, с подчеркнутой аккуратностью укладывая платье вдоль стола. – Синтарийский шелк. Полтора золотых за ярд! Не хочу испачкать.

Марк открыл рот, силясь не выглядеть полным идиотом и придумать подходящий случаю ответ. Ответ никак не измышлялся, а предатель-взгляд то и дело переползал с унылых стен морга на полуголую девчонку, выхватывая то ритуальный кинжал в набедренных ножнах, то беззащитно-острые ключицы, то руны, чернеющие на белой коже…

Медленно, но верно закралось подозрение, что над ним издеваются. От неловкости и покрасневших щек спасло воспоминание о не менее нескромной Элси, с которой ему довелось жить в общаге, – в Академии не особо заботились о таких глупостях, как различия по полу, возрасту и факультету.

– Никогда не думал, что мне доведется полюбоваться на некромантскую роспись в морге. Но зато теперь понятно, почему коммандер Дальгор так настаивал на охране.

– И почему же? – без особого интереса переспросила Киара, стягивая волосы в небрежный пучок.

– Потому что у тебя начисто отсутствует инстинкт самосохранения.

– Я сейчас делаю что-то рискованное? Не думаю. Умение вывернуть зарвавшегося ухажера кишками наружу, знаешь ли, здорово облегчает жизнь. – Она в задумчивости остановилась возле шкафчика, ютящегося в дальнем углу отсека. – Так уж и быть! Раз уж ты такой целомудренный, позаимствую у Фалько рубашку.

По-хорошему, отвернуться и впрямь стоило бы. Как минимум из уважения к девушке, пусть оно ей и не требовалось. Но заставить себя отвести взгляд и не смотреть на то, как длинные пальцы ловко застегивают мелкие пуговицы на рубашке, Марк не смог.

А уж когда она наклонилась над одним из трупов, тонкая и собранная, несмотря на весьма фривольный внешний вид, все, на что его хватило, это несусветно глупое:

– Помочь?

В общем-то, подобная фраза не так уж безосновательна – вопреки мнению, что боевики при виде трупа тут же падают в обморок, морг не вызывал в нем желания бежать без оглядки. Иленгард – огромный город, где помимо добропорядочных граждан живут преступники и сумасшедшие всех мастей. А потому для полиции трупы разной степени разложения и расчленения так обыденны, что не пугаются и работники канцелярии.

Вот только даже самому распоследнему боевику, едва дотянувшему до звания мастера, известно: приближение к трупу напрочь исказит магический фон. А такое при ритуальном убийстве непростительно.

– У бедного трупа от твоей помощи весь фон перекосит к демоновой бабушке. Так что спасибо, но вынуждена отказаться.

Марк, уже понявший всю абсурдность своего предложения, послушно кивнул и отошел к дальнему столу, снова берясь за дело. На этот раз честно стараясь прелестями своей инфернальной принцессы не любоваться.

Киара тем временем старательно вымыла руки в стоящей здесь же небольшой раковине, повязала поверх белоснежной рубашки рабочий фартук и парой шустрых, отточенных движений вскрыла первую девушку. Узоры при этом оказались повреждены; после секундного замешательства Марк решил, что так оно и надо. Уж некромантам-то виднее, что с телами делать и как их кромсать.

– Патологий не выявлено, – диктовала Киара с неподражаемой гримасой смертельной скуки на лице. Зачарованная перьевая ручка шустро скользила по листу чародейской бумаги, фиксируя протокол. – Некромагические эманации присутствуют, предполагаемый уровень – четвертый…

Что бы там Марк ни говорил о своей стоической переносимости трупья и всяческой расчлененки, лицезрение некромантки, тщательно ощупывающей голыми руками чужие склизкие внутренности, все же вызывало дурноту. Посему он решил не отшибать себе аппетит вконец, а заняться-таки делом. В прямом и переносном смысле.

Нел Гриер, проститутка из борделя госпожи Зельды, была убита вечером третьего числа месяца Хеттис по имперскому календарю, аккурат перед полнолунием. Обескровленное тело обнаружила городская стража, на место преступления вызвали дежуривший в тот день отряд некромантов во главе с капитаном Фалько. Согласно отчету, причиной смерти стала кровопотеря, к которой, в свою очередь, привели не столько множественные порезы-письмена, сколько «некромагическое воздействие неустановленного генеза». Отличий между первой жертвой и второй, Алис Орош, молоденькой девчонкой из Нижнего, было немного: рисунок на изувеченном теле на первый взгляд тот же, хотя Марк со времен факультатива по теории некромантии усвоил, что в подобных делах важны как раз мелочи. Собственно, одно заметное отличие все же имелось: рот Нел разрезан от уха до уха, в то время как лицо Алис убийца оставил нетронутым.