Кристи Голдэн - Валериан и Город Тысячи Планет

Взгляд Валериана упал на соломенный матрас на полу корабля.

У ног императора неподвижно распластался коммандер Арун Филитт. С такого расстояния Валериан не мог определить, жив ли коммандер, или нет.

– Позвольте представить вас моему отцу, императору, – торжественно произнес Цури.

– Меня зовут Хабан-Лимай, а это моя жена Алои, – представился император.

Его голос был столь же прекрасным, как и он сам, как и все вокруг. Валериан вздрогнул от звука его голоса, а лицо императора осветилось радостью.

– Melo hiné! Мы счастливы приветствовать тебя здесь.

Взгляд Валериана метнулся к Цури. Это не ускользнуло от внимания императора.

– Как я понимаю, ты столкнулся с моим сыном этим утром, – заметил Хабан-Лимай.

– Мельком, в перерывах между пулями, – ответил Валериан.

Хабан-Лимай с большой гордостью взглянул на Цури и произнес:

– Мой сын почувствовал присутствие своей сестры, принцессы Лихо-Минаа. – Его гипнотизирующие голубые глаза уставились на Валериана. Щеки императора покрылись мягким, сияющим розовым оттенком. – Похоже, она выбрала тебя.

– Что вы имеете в виду? – не понял Валериан.

Сквозь элегантные черты лица императора проступила печаль.

– Мы раса долгожителей, но даже звезды не могут светить вечно. Не могут и жемчужники. В момент нашей смерти мы высвобождаем всю энергию, оставшуюся в нашем теле, в виде волны, которая блуждает сквозь время и пространство. Мы вкладываем в эту волну наши воспоминания, наши души, мы вкладываем туда все то, что более не в состоянии вместить наше тело, и посылаем Вселенной. Иногда волны затухают и теряются в холодной пустоте. Но не всегда. Временами они находят доброжелательного хозяина.

Император замолчал, а затем добавил:

– Моя Лихо-Минаа выбрала тебя стражем ее души.

– А, – тихо произнес удивленный Валериан.

Затем агент повернулся к Лорелин и сквозь зубы процедил:

– Я же говорил тебе!

Императрица поднялась со своего трона. В лазурном великолепии ее глаз стояли слезы. Ее щеки тоже приобрели нежный, теплый оттенок. Она шагнула к ним, ее оранжево-песочные одежды грациозно перемещались по залу.

– Моя дочь…

На какой-то момент Валериан запаниковал, ведь императрица распахнула свои длинные тощие руки и обхватила ими агента. Затем, внезапно, в нем попросту рассыпались все его маленькие и детские черты характера, вся его неуверенность в себе, весь эгоизм, страх и злость. Валериана охватило спокойствие. Он вдохнул и выдохнул, звуки собственного дыхания напомнили ему древний как мир ритм моря, набегающего на берег под нежную песню луны. Он вспомнил каждый поцелуй своей матери, каждый раз, когда она целовала брови своего любимого ребенка, каждый свой добрый смешок, тихий вздох и еле заметное мерцание далеких звезд.

Впервые за свою энергичную, беспокойную жизнь Валериан ощущал покой.

Он почувствовал, как она шевельнулась внутри него, пробужденная тоскующими словами матери. Императрица Алои вздохнула. Лорелин уставилась на него… нет. Не на него.

На принцессу Лихо-Минаа.

– О, моя дорогая… как я рада тебя видеть, – прошептала императрица… прошептала мать. Ее голос переполняли эмоции.

«Как и я», – донеслись до него… что? Слова? Мысли?

– Та же фигня, –  ляпнул Валериан. – Я хочу сказать, она тоже рада.

Искренняя улыбка императрицы при словах Валериана приобрела игривый оттенок. Она выпустила его из объятий. Агент не рисковал смотреть на Лорелин. Пока не был готов. Один из жемчужников принес им напитки. Валериан и Лорелин приняли угощение, но пить не стали.

Император поднял бокал:

– В память о моей дочери!

Агенты неуверенно остановились, поднеся стаканы почти к самым губам. Валериан кивком указал на коммандера.

– Если мы это выпьем, не ждет ли нас такая же судьба?

Он знал ответ – если честно, с того самого момента, как пробудился от своего сна об уничтоженном мире, – но все равно должен был спросить.

Должно быть, император заметил ход его мыслей. Он улыбнулся, в его глазах мелькнула озорная искорка.

– Твой друг просто спит. Хочешь, чтобы мы его разбудили?

Валериан прислушался и расплылся в улыбке, когда услышал тихое сопение Филитта.

– Пусть спит. И я бы не назвал его своим другом. – Майор пристально посмотрел на императора, слегка протрезвев. – Откуда вы пришли?

– Ах, а я думал, вы сами это выясните.

Он и выяснил. Но одно дело – думать о чем-то, а другое – говорить.

– С планеты Мюл, – тихо произнес Валериан.