Рустам Ниязов - Единственная

Настя немного отстранилась от багажника, поворачиваясь к водителю лицом. Она спокойно повторила свою просьбу:

– Откиньте, пожалуйста, запаску.

Водитель скорчил удивленную гримасу и приподнял колесо. Под ним лежал небольшой пухлый пакет.

– Что там? – спросила Настя, отстранившись еще на один шажок, но очень маленький, что бы не выдать своей тревоги. Опять и не ко времени заныла ушибленная грудь. Настя машинально подняла руку, чтобы приложить ладонь к синяку, но сдержалась. Водитель пожал плечами и что-то пробормотал.

– Откройте пакет, – все так же спокойно напирала она. Это подействовало, водитель вытащил пакет из-под колеса и нехотя протянул его, держа бережно, словно кулек с куриными яйцами.

2

Вся какая-то замасленная, перевязанная крест на крест то ли бечевкой, то ли шпагатом – она проделала длинный путь из самого Узенгу-Куша, где покоилась до поры до времени в маленьком, едва заметном кратере. Она прошла через массу рук, не давая ни одному живому существу права взглянуть в свое нутро. Ни одна рука не смогла развязать бечевку и раскрыть затхлые эти страницы и увидеть там то, что не дозволено было видеть. Теперь она лежала в надежных ладонях, выставленная на весу перед маленьким веснушчатым женским лицом. Лицо женщины было слегка перекошено от телесной боли. Боль исходила из левой стороны грудины, от крупной гематомы. Книга посмотрела внимательнее и поняла, что у девушки повреждена межреберная артерия. На стыке с костью она истончилась и породила маленький тромб. Если не считать этих телесных проблем, то в целом девушка понравилась книге. Девушка подходила для нее и Книга незамедлительно дала сигнал своему носителю, на руках которого покоилась.

– Откройте пакет, пожалуйста, – произнесла Настя, пересиливая желание прикоснуться к синяку и погладить его, заговорить и успокоить боль. Замешательство уже прошло и водитель послушно повертел пакет в руках, разыскивая узел.

– Да ничего криминального, сестричка! – заговорил он, развязывая узел. – Это священная книга, суфистская. Родственник просил отвезти в Алмату. Ничего ценного в ней нет! Ваши таможенники уже смотрели, киргизские таможенники тоже смотрели, сказали – вези, не бойся!

Не переставая что-то говорить о религиозном родственнике, забывшем книгу в гостях и теперь просившем завести ее с оказией, он отбросил веревку и раскрыл грязный, измазанный чем-то целлофан. В руках он действительно держал книгу, небольшую и пухлую, как подвесной календарь, в истертой побуревшей от времени картонной обложке.

А ведь не прошло и недели, как на пересмене, когда в течение пяти-десяти минут собирается весь личный состав, за исключением дежурных, замнач пограничного поста «Кордай» подполковник Омиров, уже в который раз повторил инструкции по так называемому углубленному досмотру вещей в автосредствах. Поседевший и вялый, вечно какой-то отстраненный от всех, подполковник представил собравшимся молодого офицера из районного отдела КНБ, худощавого юркого пацана в темных очках.

На посту обычно говорили на русском, благо большая половина состава была из Георгиевки, но посланники из райотдела упорно продвигали в массы государственный язык, поэтому офицер зачитал циркуляр на казахском, с подробным описанием вещей, подпадающих под особый контроль. В основном, это касалось «продуктов террористической деятельности», валом идущих из южных областей Киргизии и Узбекистана. На государственном это прозвучало и вовсе угрожающе: содырлардын iс эрекетiнiн нэтижесi.

К концу выступления офицер вытащил из папки несколько листовок и раздал по рядам. Красивая полноцветная полиграфия с фотографией горного ландшафта и текст в белой окантовке. Казахского Настя не понимала, да и комментарии на русском, которые Омиров давал по ходу дела, тоже ясности не внесли. Какие-то «идеалы свободы и истинной демократии», «коррумпированность власть предержащих», «единение всех мусульман под знаменем истинной веры» и что-то еще, из той же оперы.

Никто не успел толком рассмотреть эти листовки, а офицер уже ходил по рядам, забирая обратно. Он пересчитал их на всякий случай и сложил в свою папку. На этом инструктаж закончился, а замнач напоследок еще раз напомнил, что в связи участившимся случаями вооруженного нападения на пограничные посты, ни в коем случае нельзя провоцировать подозреваемых на применение оружия.

– Если при досмотре вы заподозрили, что может быть произведено вооруженное нападение, надо сделать вид, что все в порядке и отпустить машину, – устало бубнил старик, поднимаясь со стула. – Затем шустро и без промедления звонить по внутренней связи на номер 242, в оперативный отдел майора Сайдуллаева. Он поднимет группу захвата и задержит машину уже на трассе. Если вызываете по рации, то включите шестой канал.