Филоненко Ольга - Одержимые удачей

Вершинин покрутил головой, отгоняя неприятные воспоминания, и сварливо сказал:

— Красота — это еще не преступление. С чего ты взял, что она хочет смерти мужа?

— Да у нее любовник есть! — засмеялся Ясин.

— С этого места поподробнее, — потребовал Максим.

— Ну видел я их, — признался Костя. — Я тут в один кабак захаживаю. Нормальный кабак, но не из этих, не из элитных… И вот как-то раз гляжу — она… Я сперва глазам своим не поверил — ну явно не для нее местечко! Ан нет, сидит… Скромненько так, в уголочке, словно прячется… И мужик с ней…

— Опознать его сможешь?

— Н-нет, — помотал головой Ясин. — Он спиной сидел, да я и не разглядывал особо. Помню, прикид дорогой, часы крутые… Что еще… Волосы темные… Лет хорошо за сорок… Фигура… э… такая… полноватая что ли. Но не толстяк, не рыхлый, скорее накачан… А, вспомнил! У него с ухом что-то не так.

— Что значит, не так? — переспросил Максим.

Ясин пошевелил в воздухе пальцами, пытаясь воспоминания облечь в слова.

— Словно… как сказать… словно ему нижнюю часть уха отрезали.

— Ты имеешь в виду мочку уха? — уточнил Вершинин. — Ее отрезали?

— Ну, да. Или отрезали, или он таким уж уродился, я не знаю.

— Ладно. Еще что-нибудь помнишь? — спросил Максим.

— Вроде больше ничего, — ответил Костя. — Да я и видел-то их мельком.

— Понятно… А с чего ты взял, что они любовники? Может, по делу встретились?

— Может и по делу, — ухмыльнулся Костя. — Только с такой бабой лишь одно дело может быть.

— Это у тебя, — возразил Максим и задумался. Пожалуй, стоит познакомиться с мадам Строевой и как можно скорее.

Лариса Строева и впрямь производила впечатление. Фигуристая, яркая, с роскошной копной кудрявых смоляных волос и темными миндалевидными глазами, она очень гармонично вписывалась в шикарную квартиру, да и колечко с сапфиром на ее пальчике смотрелось весьма кстати. А ее отороченный мехом шелковый халатик стоил минимум четыре месячных зарплаты Максима.

Пока горничная, молчаливая чопорная женщина средних лет, сервировала антикварный столик к чаю, Максим и Лариса молча сидели в креслах и с откровенным любопытством разглядывали друг друга. Любопытство Максима было весьма оправдано, а вот чем смог так сильно заинтересовать простой опер элегантную светскую даму, оставалось для Вершинина загадкой. Когда горничная покинула гостиную, Лариса мило улыбнулась и спросила:

— Чем я могу быть полезной столь приятному гостю?

Максим от этих слов едва из кресла не вывалился, но тут же взял себя в руки.

— Расскажите, пожалуйста, что вы думаете о покушениях на вашего мужа?

— А что тут думать? — удивилась Лариса. — Зря они так!

— Кто? — подался вперед Максим.

— Те, кто заказывает, разумеется, — откликнулась госпожа Строева и погипнотизировала Вершинина взглядом. Глаза у нее были черные и бездонные. Максим замер. Ясин прав — эта женщина действовала почище наркотика. Опер сморгнул, прогоняя наваждение, а Лариса даже не попыталась спрятать довольную усмешку. Максим торопливо отхлебнул чаю и спросил:

— У вашего мужа есть враги?

— А у кого их нет? — равнодушно откликнулась Лариса.

— Вы кого-нибудь подозреваете?

Лариса несколько мгновений молчала, теребя ухоженными пальчиками шелковый край халатика.

— Вы уверены, что нам надо продолжать этот скучный разговор? — наконец, спросила она.

— Скучный? — переспросил Максим. — То есть судьба мужа вас абсолютно не волнует?

— Не ловите меня на слове, — засмеялась она. — С моим мужем ничего не случится, уж я-то знаю!

— Вот как… А вы знаете, что ведете себя очень подозрительно?

— Загадочно, — игриво поправила она. — Уверяю вас, я не желаю смерти мужа. Больше того, я делаю все, чтобы защитить его.

— И что же конкретно?

— Я приношу ему удачу, — мило улыбнулась она.

— Мда… — Максим скорчил гримасу и потер пальцем висок.

— Поверьте, он вне опасности, — совершенно серьезно сказала Лариса. — А сейчас давайте сменим тему. Расскажите мне о себе. Вы женаты?

…Выйдя из роскошной квартиры господ Строевых на роскошную же лестничную площадку, Максим присел прямо на ступеньках укрытой красной ковровой дорожкой лестницы и закурил, с удивлением отмечая, что руки у него дрожат. В голове шумело и во всем теле была какая-то слабость. "Эта кукла все соки из меня выпила, — вяло подумал Максим. — Ну чисто вампирша. Энергетическая. Ей бы в экстрасенсы податься, с такими-то глазами… Или в гипнотизеры… Очень-очень непростая дамочка. И вела себя странно, особенно в конце…"