Шарлин Харрис: Подарок мертвеца

— Нет, тело, которое находится ниже, — в нетронутом гробу. — Я сделала глубокий вдох. — А верхнее тело — без гроба. И оно куда более свежее. Землю здесь разворошили совсем недавно.

В конце концов, заинтересовавшись, студенты умолкли. Доктор Нанли сверился со своими бумагами.

— И кого… вы… там видите?

— Нижний труп, более ранний…

Я закрыла глаза, пытаясь вглядеться в одно тело сквозь другое. Я раньше никогда такого не делала.

— Это молодой человек по имени Джосая, как и написано на надгробии. Между прочим, он умер от заражения крови после пореза.

По лицу Нанли я увидела, что права. Какими бы словами священник ни описал смерть Джосаи, современная медицина могла распознать симптомы. Однако чего священник, вероятно, не знал, так это того, что порез был колотой раной, полученной в драке. Я могла видеть, как нож вонзается в тело молодого человека, чувствовать, как он останавливает поток крови. Но инфекция все равно его погубила.

— Верхнее тело, более свежее, принадлежит девочке.

Наступила внезапная и полная тишина. Я слышала движение машин на оживленной дороге всего в нескольких ярдах от старого кладбища.

— И как давно умерла эта девочка? — поинтересовался Толливер.

— Максимум два года назад, — ответила я.

Я наклоняла голову то к одному плечу, то к другому, чтобы как можно лучше «прочитать» импульс. Возраст костей я определяю в основном по интенсивности вибрации и по тому, как она ощущается. Я никогда не называла себя ученым. Но я права.

— О господи, — прошептала одна из студенток, в конце концов сообразив, что все это значит.

— Она жертва убийства, — сказала я. — Ее звали… Табита.

Когда я услышала, как произношу эти слова, меня захлестнуло ужасное чувство обреченности. Бука выпрыгнул из-за дверей и завопил мне в лицо.

Брат двинулся через разделявшее нас пространство, как куортербек [2] Куортербек — в американском футболе: ведущий игрок, занимающий позицию за линией схватки за мяч, вводит мяч в игру. , который видит конец зоны. Он остановился возле самой могилы, не наступив на нее, но достаточно близко, чтобы взять меня за руку. Наши взгляды встретились, в его глазах читалось такое же уныние, какое ощущала я сама.

— Скажи, что это не так, — произнес Толливер, не сводя с меня карих глаз.

— Это так, — ответила я. — Мы наконец-то нашли Табиту Моргенштерн.

Спустя мгновение — молодые студенты успели заинтригованно переглянуться — Клайд Нанли сказал:

— Вы имеете в виду… девочку, которую похитили из Нэшвилла?

— Да, — ответила я. — Именно ее я и имею в виду.

Недавно я стояла над двумя жертвами убийства. Одно убийство было древним — по крайней мере, для меня, — второе произошло в наши времена. Импульсы, которые я получала от более раннего трупа, были совсем другими, не говоря уж о потрясении, которое я испытала, найдя Табиту. Я отодвинула Джосаю Паундстоуна на задворки сознания, чтобы поразмыслить о нем позже. Сегодня на кладбище Святой Маргариты никто им не интересовался.

— Вы должны кое-что объяснить, — начал детектив.

Он говорил очень мягко. Мы находились в отделе по расследованию убийств. Комнаты с коврами, звонящие телефоны и свисающий со стены флаг придавали этому этажу сходство со скромной компанией, начинающей бизнес, а не с полицейским участком.

Иногда я теряю сознание, когда нахожу тело человека, чью жизнь прервали жестоким образом. Было бы хорошо, если бы я упала в обморок и на сей раз. Но этого не случилось. Я слишком хорошо сознавала недоверие и ярость на лицах полицейских — и тех, что были в форме, и облаченных в штатскую одежду. Первоначальные скептицизм и гнев двоих полицейских в форме, прикативших на место первыми, были понятны и предсказуемы. Они не представляли, как кто-то мог раскопать столетнюю могилу, что бы там ни утверждала чокнутая женщина, зарабатывающая на жизнь мошенничеством.

Но чем дольше объяснял суть дела Клайд Нанли, тем более нерешительный вид принимали копы. После долгих сравнений поверхности этой могилы с другими, находившимися вокруг, большой чернокожий коп по рации вызвал сюда детектива.

Развернулся следующий этап событий. На это ушло много времени. Мы с Толливером ждали, прислонившись к нашей машине, и все больше уставали и мерзли, пока тянулся медленный и скучный допрос.

Все на нас злились, считая нас мошенниками. Клайд Нанли все больше повышал голос и становился все агрессивнее в ответ на каждое новое проявление недоверия со стороны копов. Да, он ведет курс, во время прохождения которого студенты «испытывают» людей, заявляющих, будто те могут общаться с мертвыми: охотников на духов, экстрасенсов, тех, кто читает карты Таро и занимается другими паранормальными практиками. Да, люди и вправду посылают своих детей в колледж, чтобы изучать подобные предметы, и — да, они платят за обучение немалые деньги. Да, бумаги, касающиеся старого кладбища, держались в строгом секрете, и у Харпер Коннелли не было ни малейшего шанса с ними ознакомиться. Да, ящик с бумагами был запечатан, когда его обнаружили служащие библиотеки. Нет, ни Толливер, ни я никогда не были студентами колледжа. Мы невольно улыбнулись, услышав это.