Андрей Буторин: Чудес не бывает

Первой к упавшему бросилась Саша.

– Папа, он еще дышит! Скорее звони!.. – Девушка отбросила с груди умирающего остатки рваных лохмотьев, сдернула с толстой шеи галстук. Она лихорадочно соображала, с чего следует начать: с искусственного дыхания рот-в-рот, или с массажа сердца. И то, и другое ей было внове. До сердца сквозь жировые прокладки было, пожалуй, не добраться. Искусственное дыхание делать не хотелось. Особенно рот-в-рот. Да и надо ли, раз человек дышит? Тут Сашенькин взгляд упал на обнаженный живот несчастного, безвольно съехавший набок, и девушка всё же не смогла удержать крик: – Мамочка, кровь!!! Папа, он ранен!

Чуть выше пупка Русского зияла черная дырочка. Из нее печально вытекала алая струйка.

К счастью, «скорая» приехала быстро. Худая, строгая врачиха, бегло осмотрев живот Русского, кивнула санитару с водителем, стоявшим у входа с носилками, и пока те грузили неподъемного клиента, отвела Брока в сторону и, прищурившись, злобно шепнула:

– Огнестрельное!.. Милиции сообщу!

– Разумеется, это ваш долг, – ответил Брок, «не понимая» намека.

– Ну, как знаете, – сжала тонкие губы врачиха и вышла за кряхтящими с носилками мужчинами, сильно хлопнув дверью.

– Подумаешь! – скорчил рожу сыщик, убедившись, что его никто не видит. – Нашла чем пугать – милицией!..

– Тем более, выстрел был произведен изнутри живота, – профессионально подметила Сашенька.

Следующее рабочее утро сыщика Брока снова началось в одиночестве. Жена по-прежнему болела (хоть ей и стало немного лучше, так что на съедобный обед Брок всё же надеялся), поэтому Сашенька осталась с мамой.

Клиентов тоже пока не было (на «пока» Брок надеялся не менее сильно, хоть и прошло уже три бесполезных часа), так что сыщик, скосив всё же глаза на Сашенькин стол и даже заглянув под него, зашел в Интернет на сайт сетевого конкурса фантастических рассказов «Склеенные ласты».

Брок очень любил участвовать в различных сетевых литературных конкурсах, чем вызывал со стороны других членов семьи некоторое недоумение. Во всяком случае, Ирина Геннадьевна – дражайшая супруга – соболезнующе покачивала головой и горестно вздыхала, а Сашенька громко фыркала, морщила курносый носик и выразительно крутила пальцем у виска (последнее – когда думала, что папа этого не видит).

Он никогда не выигрывал в подобных конкурсах, мало того – даже ни разу не вышел в финал. Каждый раз сильно расстраивался, зарекался участвовать впредь, но… Как только начинался очередной конкурс – в голове сыщика начиналось брожение; сюжеты разбухали, обрастали действиями, персонажами, описаниями, прочей литературной лабудой, и Брок уже не мог удержать «крышку» – ее просто срывало мощной струей творческого пара. Сыщик на два-три дня забывал о делах, и строчил, строчил, строчил…

А потом начиналось время терзаний, когда участники читали и комментировали анонимные (в подавляющем большинстве подобных конкурсов) произведения сотоварищей. Брок не любил критиковать чужие творения и делал это редко, зато близко к сердцу принимал то, что писали о его рассказах другие. Он бледнел, когда его писанину ругали, краснел, если хвалили (да-да, случалось и такое) и не находил себе места, покрываясь пятнами, когда над ней издевались. А любителей поиздеваться среди конкурсантов хватало!

Особенно доставал Брока своими злобными пасквилями некто Мафиози (в основном «критики» пользовались подобными сетевыми псевдонимами – никами). Он столько раз надругался (другого слова сыщик не мог подобрать для подобного действа) над рассказами Брока, что тот готов был найти охальника «в реале» и сдать собственноручно в органы правопорядка для привлечения к уголовной ответственности по статье «Изнасилование в особо извращенной форме». Сыщик даже вычислил настоящее имя негодника, применив все свои профессиональные таланты. Им оказался Антон Кожинов – очень милый с виду (на фото, найденных в Интернете) молодой парень с добрыми серыми глазами и застенчивой улыбкой. Из-за коварной двуличности Мафиози Брок возненавидел его еще больше. Теперь он считал, что никакой суд не сможет наказать мерзавца по заслугам и очень мечтал задушить парня собственноручно.

Зато сыщик моментально таял, пунцовел, становился мягким, легким и пушистым, когда попадал под «критическое перо» некой Даши Панкратовой, которая никогда не пользовалась ником, что особенно подчеркивало в глазах Брока ее исключительную порядочность. Девушка (а может, бабушка – кто их разберет, этих виртуалов!) – настолько деликатно разбирала тексты сыщика, что даже явные ошибки и ляпы казались после ее добрых слов оригинальными находками. Поначалу Брок также хотел отыскать фотографию девушки, но потом испугался. А что если она и впрямь окажется бабушкой (а то и – чем черт не шутит? – дедушкой)?! Сыщик бы этого не пережил.