Джаспер Ффорде - Кладезь Погибших Сюжетов, или Марш генератов

Он достал следующий лист. На сей раз заголовок гласил: «Улучшенные характеристики».

— Во-первых, СуперСлово™ полностью совместима со всей существующей прозой, драматургией и поэзией. Более того, книги, написанные при помощи этой системы, будут снабжены всевозможными бонусами.

— Интересно, — медленно произнес Брэдшоу, — как вы намерены улучшить книгу?

— Позвольте привести пример, — с энтузиазмом сказал Либрис. — В книгах, которые известны сейчас, диалог надо приписывать конкретным персонажам, поскольку иначе читатель не поймет, кто что сказал. При описании разговора многих людей задача многократно усложняется: очень легко увязнуть в «сказал Джордж», «ответил Майкл», «добавил Пол» и так далее. С помощью Улучшенных Речевых Характеристик™ СуперСлова™ читатель без труда поймет, кто говорит, будучи при этом избавлен от утомительных речевых указателей. К тому же к СуперСлову™ будет прилагаться СиноПлюс™, который предоставит читателю сжатый конспект на случай, если тот запутается или оставит книгу на несколько месяцев, не дочитав. Есть и другие опции — БыстроЧит™, СветоТекст™ и три музыкальные дорожки.

— А как читатель сумеет задействовать эти функции? — поинтересовалась леди Кэвендиш.

— Сразу же за фронтисписом будут находиться три страницы для выбора опций.

— Срабатывающие от прикосновения? — уточнила я.

— Нет, — восторженно отозвался Либрис, — от прочтения! Слова знают, когда их читают. На этих страницах также можно будет выбрать СловоВерт™, который приспосабливает словарь к читателю: никаких заумных слов или, если вы как раз любите заумные слова, повышение словарной заковыристости.

Воцарилось молчание. Все переваривали сказанное.

— Но, возвращаясь к вашему замечанию, леди Кэвендиш, могу сказать следующее: многие не читают именно потому, что чтение им кажется скучным и медленным. На сегодняшний день максимальная скорость вымыслопередачи составляет около шести слов в секунду. При помощи СуперСлова™ мы сможем увеличить скорость ввода в четыре раза, и это очень понравится современному читателю.

— А теперь карты на стол, Либрис, — громко сказал Брэдшоу. — Технология — это прекрасно, но если она не является абсолютно правильной, то может обернуться величайшим провалом.

— Вам и прежняя навигационная система не нравилась, командор, — ответил Либрис, — но никогда книжная навигация не была проще!

Они уставились друг на друга, пока тишину не разорвало громкое рыганье. Это был Фальстаф.

— В свое время, — произнес он, с большим усилием вставая на ноги, — я повидал немало и хорошего, и дурного. Я был свидетелем Великого чередования гласных и с теплотой в душе вспоминаю славные деньки, когда каламбуры, толстяки и чужестранцы были смешнее всего. Я видел возвышение романа и падение эпической поэмы, я помню те времена, когда на шесть пенсов можно было упиться до белой горячки, обожраться до смерти, и при этом в кармане оставалась еще мелочь на шлюх. Я помню времена, когда можно было отдать концы от воды и ожить от хмельного, я помню…

— Вы к чему это ведете? — с опаской спросил Либрис.

— А! — ответил Фальстаф, пытаясь припомнить, что он хотел сказать. — О да. Я видел это хваленое усовершенствование — четвертую версию в тысяча восемьсот восемьдесят четвертом году. «Навеки изменит наше чтение» — так говорил Совет жанров. И что получили? Великий Абзац. Почти все произведения Еврипида, Эсхила и Софокла исчезли с концами, и мы создали граммазитов.

— Не доказано, что именно четвертая версия привела к появлению граммазитов, сэр Джон…

— Да ладно, Либрис, у вас что, мозги усохли? Я же был там. Я видел. Я — знаю.

Либрис воздел руки.

— Я пришел сюда не спорить, сэр Джон. Я просто излагаю факты. В любом случае граммазиты несовместимы с СуперСловом™. Текст будет запечатан — им просто нечего станет есть.

— Ну, надейтесь-надейтесь, сэр.

— Мы это знаем, — твердо ответил Либрис и добавил уже медленнее: — Послушайте, КНИГА 4 действительно была большой ошибкой, и мы откровенно в этом признаемся, именно потому мы так долго разрабатывали и жестко тестировали СуперСлово™. Она не ради рекламы называется высшечитабельной. — Он на мгновение умолк. — Она неизбежна, леди и джентльмены, — так что привыкайте.

Он ожидал очередных нападок со стороны Фальстафа, но старый приятель короля Хэла [37] Фальстаф Храни тебя господь, король мой Хэл! Храни тебя господь, мой милый мальчик! Король Генрих (верховному судье) Милорд, ответьте этому безумцу. Верховный судья В уме ль вы, сэр? С кем говорите вы? Фальстаф (королю Генриху) С тобой! Король! Юпитер! Жизнь моя! Король Генрих Старик, с тобой я незнаком. Покайся! Седины вовсе не к лицу шутам… Шекспир, Генрих IV. Часть II, акт V, сцена 5. Перевод Е. Бируковой. сел и печально покачал головой. Больше никто ничего не сказал.