Джаспер Ффорде - Неладно что-то в нашем королевстве, или Гамбит Минотавра

— Командную стратегию я оставляю на откуп Обри.

— Надеюсь, он в этом разбирается. Что скажешь?

Он протянул мне многогранник размером с грейпфрут, и я повертела его в руках. Некоторые грани имели четное количество сторон, другие — нечетное, а третьи, как ни удивительно, одновременно четное и нечетное! Глаза мои отказывались воспринимать увиденное.

— Очень… мило, — ответила я. — А для чего это?

— Для чего? — улыбнулся Майкрофт. — Положи его на верстак и увидишь!

Я повиновалась, но странная отливка, закачавшись на той грани, на которую я ее поставила, перекатилась на другую. В следующую секунду штуковина снова качнулась и оперлась на третью грань. Так, рывками, она перемещалась по верстаку, пока не наткнулась на отвертку, где и застыла.

— Я назвал его нонетотаэдром, — заявил Майкрофт, снимая многогранник со стола и опуская его на пол, где он продолжил свои судорожные перемещения.

Пиквик не сводила с него глаз, полагая, что эта штука охотится за ней, и в итоге сбежала.

— Твердые тела даже самой неправильной формы неустойчивы только на одной или двух гранях. А нонетотаэдр неустойчив на всех! Он будет катиться, пока не упрется во что-нибудь.

— Потрясающе! — пробормотала я, как всегда пораженная гениальностью изобретателя. — Но зачем он?

— Ты знаешь эти инерционные генераторы для самоподзавода ручных часов? — воодушевился Майкрофт.

— Ну?

— Если в нонетотаэдр сунуть один такой генератор весом в шесть тысяч тонн, то, по моим подсчетам, мы сможем вырабатывать до ста ватт мощности!

— Но… но этого же хватит только для одной лампочки!

— Учитывая нулевую мощность на входе, мне это кажется замечательным достижением, — слегка обиделся Майкрофт. — Для производства значительных объемов энергии пришлось бы обточить в виде нонетотаэдра нечто более массивное, например Марс, да еще обеспечить ему бесконечную плоскую поверхность с постоянной гравитацией. Энергию можно передавать на Землю по лучу Теслы, и…

Он принялся набрасывать в блокноте идеи и уравнения, речь его становилась все тише. Я наблюдала за нонетотаэдром, который падал и перекатывался по полу, пока не наткнулся на моток проволоки.

— А если серьезно, — доверительно произнесла Полли, ставя на стол свою чашку, — не поможешь ли ты нам идентифицировать некоторые устройства в мастерской? Поскольку мы с Майкрофтом оба поставили себе Большое Белое Пятно, спросить больше не у кого.

— Попробую, — кивнула я, окидывая взглядом странные устройства. — Вот это подсчитывает, сколько семечек в неразрезанном апельсине. То, с рожком, — олфактограф для измерения запахов, а вон та маленькая коробочка превращает золото в свинец.

— А вот это?

— Точно не помню.

Полли делала пометки в списке, а я еще минут десять пыталась припомнить назначение тех изобретений Майкрофта, какие сумела опознать. Задача оказалась не из легких, ведь дядя показывал мне далеко не все.

— А насчет этого я не уверена, — сказала я, показывая на устройство размером с телефонную книжку, лежащее на верстаке.

— Как ни странно, — ответила Полли, — его мы как раз помним. Это овинатор.

— Откуда ты знаешь, раз вы все забыли?

— Оттуда, — ответил Майкрофт, заканчивая свои наброски и присоединяясь к нам, — что на нем так написано. Видимо, это устройство предназначено для получения яиц в отсутствие курицы или, наоборот, кур в отсутствие яиц. Хотя, возможно, для чего-нибудь совсем другого. Давай включим.

Майкрофт щелкнул выключателем, и зажегся маленький красный огонек.

— Оно?

— Оно, — ответила Полли, внимательно глядя на маленькую невзрачную коробочку.

— Что-то ни яиц, ни кур не видать, — заметила я.

— Ничего, — вздохнул Майкрофт. — Может, это просто машинка для красного огонька. Черт бы побрал мою стертую память! Кстати, а какое именно устройство очищает память?

Мы оглядели мастерскую на предмет самых странных и наиболее непонятных штуковин. Любая из них могла оказаться очистителем памяти, но точно так же могла являться устройством для выемки яблочных сердцевинок.

Мы немного помолчали.

— Я по-прежнему считаю, что в защиту надо поставить Пачкуна, — сказала Полли, наверное, самый большой фанат крокета в нашей семье.

— Может, ты и права, — кивнула я, внезапно устав барахтаться против течения. — Дядя, твое мнение?

— Полли лучше знает, — ответил он. — Я несколько притомился. Кто хочет посмотреть «Назови этот фрукт» по телику?