Наталья Александрова - Дублон капитана Флинта

— Ну… — растерялась Надя, но было уже поздно.

— Хвостом перед начальником мести? — загремел Олег. — Скучно тебе? Б…ва не хватает? Не ценишь хорошего отношения?

Дальше пошел сплошной мат. Наслушалась Надя о себе такого, чего и представить не могла в страшном сне. Вот как, оказывается, он о ней думает…

Ушла в спальню, порыдала в подушку, утром Олег встал как ни в чем не бывало — извини, говорит, вчера немного погорячился, но работать ты не пойдешь.

И с тех пор все у них стало совсем плохо. Муж придет поздно, а ей и смотреть на него не хочется. Он со своей стороны тоже недоволен — рожу твою кислую видеть, кричит, уже не могу, достала хуже горькой редьки! Пить стал еще больше, а однажды пришел злой, да и напустился на Надю. Она ответила — надоело отмалчиваться да оскорбления слушать. Вот тогда он ее и избил.

Как глянула Надя на себя в зеркало утром, так и поняла — все, кончилось ее терпение. И убежала к маме. А куда еще идти?

Да только мама не больно ей была рада. Она за два года Надиного замужества, по ее же собственному выражению, упорядочила свою жизнь, теперь Михаил Владимирович приходил два раза в неделю — строго по средам и пятницам, в остальные дни мама жила в свое удовольствие в тихой и чистой квартире.

Разумеется, взрослая дочь была ей совершенно некстати, оттого и уговаривала она Надю вернуться к мужу. И Надя согласилась скрепя сердце. И вот что из этого вышло.

Надя представила себе лицо Олега, как он смотрел на нее белыми от ненависти глазами, и снова вскипели злые слезы. Ну, можно ли быть такой доверчивой?

«Все, — подумала она, — теперь все. Пора кончать».

Она вытерпит оставшиеся несколько дней до конца круиза, не станет ни в чем перечить Олегу, вообще не будет с ним разговаривать. А как только вернутся, она уйдет. Никому ничего не скажет, уйдет тайно. Даже маме звонить не будет, чтобы не отговаривала. Ничего не возьмет, только одежду, все его подарки оставит.

Олег орал как-то, что, если разведутся, она ничего от него не получит. Взял, говорит, тебя голой, голой и уйдешь. Она ни на что претендовать не может — детей у них нет, квартира куплена им до брака, машина, на которой Надя ездит, оформлена на его фирму. А если цацки золотые взять, то он, скотина такая, еще способен полицию на нее натравить, скажет, что обокрала. Так что к адвокатам и соваться нечего, только последние деньги зря отдашь.

Деньги с карточки поскорее снять, а то он небось заблокирует ее сразу, да еще у нее отложено кое-что — так, на черный день. Этого хватит, чтобы квартиру снять на несколько месяцев. И сразу же искать работу — какую угодно, но чтобы с Олегом ненароком не столкнуться. Он как-то пообещал, что Надю никуда не примут, он уж позаботится, распишет ее такими красками… Сволочь!

Надя вытерла рукой слезы.

— Ну-ну, — послышался сзади насмешливый и немного странный голос, — так не годится…

Надя обернулась сердито — неудобно было, что застали в такой неподходящий момент. Перед ней стояла молодая женщина — довольно высокая, стройная, темно-красное открытое платье облегало ее, как вторая кожа. Темные волосы свободно лежали на плечах красивой волной, губы насмешливо улыбались. Вот интересно, у Нади тоже волосы густые, длинные, но здесь, на корабле, при постоянном сильном ветре, они совершенно не лежат. Треплются, лезут в глаза, приходится закалывать их гладко.

Женщина подошла ближе. Надо же, каблуки высокие, а подкралась неслышно.

— Я говорю — не годится стоять тут одной и плакать, — повторила женщина, — у вас ничего страшного не случилось.

— Откуда вы знаете? — против собственной воли Надя вступила в разговор.

Она повернулась и взглянула на женщину в упор. Интересная и богатая. Платье красивое, туфли дорогущие, сумочка… Надя и сама одета очень прилично — выбирала в круиз самую лучшую свою одежду, но до этой девицы ей далеко. Тут Надя сообразила, отчего голос незнакомки кажется ей странным — в нем присутствовал легкий иностранный акцент.

— Ну да, я русская, только в третьем поколении, — усмехнулась та, — слышали что-нибудь про эмигрантов первой волны?

— Это которые уехали из России после революции… — неуверенно сказала Надя.

— Они самые, мой прадед приплыл на корабле через Константинополь, потом женился в Париже на русской… А, — незнакомка махнула рукой, — теперь это уже такая далекая история! Но я благодарна моей бабушке, она буквально заставила меня выучить русский. И теперь мы можем спокойно беседовать…